Подборка лучших высказываний, афоризмов и цитат про музыку и музыкантов по мнению зацитачено.ru. Надеемся что, среди подобранных нами жизненных высказываний, вы найдете нужную мысль.
Я увлекаюсь не только музыкой, но и рисованием, и техникой, в смысле когда желание есть. Могу стихи писать, но стихи я не считаю как что-то ценное… Я люблю даже просто сесть на лавочку, и просто смотреть, как шелестят вокруг деревья… Если их не вырубили, конечно…
Некоторые люди утверждают, что рок-н-ролл мертв, но это не так. Он никогда не умрет, потому что хорошие песни никогда не выйдут из моды. А рок-музыканты в массе своей еще не разучились писать хорошую музыку. Возьмите хотя бы AC/DC. Они столь же великолепны, как и во времена своей молодости. Или ZZ Top. Есть что-то магическое в гитарных риффах, что приводит в движение душу и тело. Нечто, действующее на животном уровне и проникающее в каждую клеточку. И с этим нельзя бороться. Так что рок-н-ролл будет жить долго и счастливо.
Музыка — это баланс мужского и женского начал. Женщина — это мелодия, мужчина — это ритм. Моя задача — отправить их в постель, где все, чем они станут заниматься, будет естественным и нормальным.
У фортепиано в моей музыке очень важная роль. Я сам играю на фортепиано и большую часть музыки сочиняю на фортепиано.
Кажется, что если начать отколупывать краску от стены на подъездной площадке, то слой за слоем прочитаешь всю историю страны за последние лет тридцать. Всё приходящее и ушедшее осталось тут, осталось в спёртом воздухе между лестничных пролётов, осталось тлеть ночью в пепельнице на подоконнике. Заходишь с улицы, а на психику будто бы давит вся эта какофония, разом звучащие эпохи, музыка разного ритма и настроя, звук смешивается в кашу и становится диссонансным шумом внутри звенящей тишины подъезда, уже не разобрать слов, уже не прочитать смысл. Десяток капитальных ремонтов так и не выветрили отсюда этот депрессивный дух прошлого с запахом хлорки и табака. Этот дух когтями впился глубоко в бетон, а прошлое рычит и скалится на всех, кто пытается поставить на нём точку.
Ничего не знаю лучше «Apassionata», готов слушать ее каждый день. Изумительная, нечеловеческая музыка. Я всегда с гордостью, может быть, наивной, детской, думаю: вот какие чудеса могут делать люди … Но часто слушать музыку не могу, действует на нервы, хочется милые глупости говорить и гладить по головкам людей, которые, живя в грязном аду, могут создавать такую красоту. А сегодня гладить по головке никого нельзя — руку откусят, и надобно бить по головкам, бить безжалостно, хотя мы, в идеале, против всякого насилия над людьми. Гм-гм, — должность адски трудная!
Любите и изучайте великое искусство музыки: оно откроет вам целый мир высоких чувств, страстей, мыслей. Оно сделает вас духовно богаче, чище, совершеннее. Благодаря музыке вы найдёте в себе новые, неведомые вам прежде силы. Вы увидите жизнь в новых тонах и красках.
Я сижу… в своей изолированной комнате… нет света… Нет музыки??? ТОЛЬКО ЗЛОСТЬ!!! Я убил всех… мне нет прощения навеки… Но я чувствую себя лучше!!!
Я не понимаю рэп и не слушаю его. Но его невозможно остановить. Его делают дети, у которых нет другого способа выражения, поскольку писать музыку дешевле, чем снимать кино, и им не хватает словаря, чтобы сесть и заняться литературой, написать книгу. Они живут на дне. Я видел пьяных ребят, единственным желанием которых было выпить еще. Ты видишь, как они блюют, как они умирают. Это повторяется и повторяется. Протрезвев, они работают немного на кого-нибудь по соседству, потом снова напиваются и теряют контроль над собой. Это угнетающее зрелище. В результате кто-то злится и бьет их битой по голове, потому что от них одни неприятности.
Музыка — это праздник, но в то же время музыка — это что-то пустое, поэтому ее не нужно анализировать. Не имеет значения, кто делает шум, главное, чтобы в нем была какая-то инфекция.
Истинно говорят, что музыка это речь ангелов!
Великую музыку узнавали как-то всегда почти вовремя. Очень мощно она стучится в наши сердца. Я не знаю, существует ли хоть один великий музыкант, о котором можно было бы сказать, что он устарел. Самая простая песня, идущая из глубины тысячелетий, — жива.
Мне надоело, что в прессе обсуждают только мои предполагаемые пластические операции. Алло, я певица, а не модель! Обсуждайте музыку.
Будет печально, если нам нечего станет предложить, кроме самой музыки.
На свете есть люди, которых я уважаю, и я люблю их музыку, но я и близко не видела такого артиста, о котором бы я сказала: «Я в точности хочу быть похожим на него, мне нравится, как они строят карьеру. Я люблю их музыку». Такого еще не было. Я просто хочу быть сама собой.
Мне нравится создавать музыку, которая понятна всем, от фермера в Ирландии до уборщицы туалетов в Гарлеме.
Вы знаете… Музыка для меня… Это… Это воздух, которым я дышу… Вы знаете… Это… Кровь которая течет по моим венам… Она удерживает меня при жизни… Я не знаю чтобы я делал без неё… Это я… Это моя жизнь…
У нас есть настоящий кандидат на сознание Бога. Мы верим, что сознание Бога — это космическая музыка, музыка струн, резонирующих в 11-мерном гиперпространстве. Это и есть сознание Бога.
Я бы хотел, чтобы слушатели понимали те истории, которые рассказывают музыкальные композиции.
Кажется, что если начать отколупывать краску от стены на подъездной площадке, то слой за слоем прочитаешь всю историю страны за последние лет тридцать. Всё приходящее и ушедшее осталось тут, осталось в спёртом воздухе между лестничных пролётов, осталось тлеть ночью в пепельнице на подоконнике. Заходишь с улицы, а на психику будто бы давит вся эта какофония, разом звучащие эпохи, музыка разного ритма и настроя, звук смешивается в кашу и становится диссонансным шумом внутри звенящей тишины подъезда, уже не разобрать слов, уже не прочитать смысл. Десяток капитальных ремонтов так и не выветрили отсюда этот депрессивный дух прошлого с запахом хлорки и табака. Этот дух когтями впился глубоко в бетон, а прошлое рычит и скалится на всех, кто пытается поставить на нём точку.
Пуччини писал чудесные оперы, но ужасную музыку.
Не судите человека по его виду. У меня дрэды и я слушаю классическую музыку. Неожиданно, правда?
Музыка — наука о хорошем соизмерении.
Эльконин говорил, что чтение — это есть озвучивание графических символов. На самом деле озвучивание графических символов — это музыка. А чтение — это осмысленное понимание графических символов.
Музыка — истинная всеобщая человеческая речь.
Рок-музыка — это лучший способ выразить то, что думаешь.
Если бы Бог не любил мою музыку, я бы её не писал…
Величие искусства яснее всего проявляется в музыке.
Это музыка, страсть, другие прекрасные вещи, мода, виски, чтобы притворятся взрослым. Ну, мамочка, поцелуй меня.
… Музыка — как и архитектура — это искусство, в сильной степени зависящее от финансов. Если вы композитор, для исполнения вашей симфонии нужен оркестр. А кто ж даст оркестр? И радио из кармана не вынешь. Наверное, поэтому черт знает что творится в головах у этих людей! Самые лучшие архитекторы работали для самых чудовищных заказчиков.
Несмотря на краткость моего пребывания в России, я произвела значительное впечатление и возбудила много споров Между одним фанатичным балетоманом и дункановским поклонником даже состоялась дуэль. С этого времени русский балет стал пользоваться музыкой Шопена и Шумана и надевать греческие костюмы, а некоторые балерины доходили даже до того, что снимали чулки и туфли, танцуя босоножками.
Я никогда не понимал тех, кто считает, что синтезаторная музыка — ненастоящая. Какой инструмент ни возьми, музыку все равно производит человек, а не сам инструмент. Важен не инструмент, а то, как ты его используешь.
Я думаю, что артист — это частица народа, и, когда у него есть это ощущение, он раскрывается по-настоящему. Я хочу, чтобы все наши юноши имели возможность развиваться, сочиняют ли они музыку, добывают ли руду, выращивают ли хлеб. Именно такие возможности открывает правительство Народного единства. При нем народ получил право определять судьбу своей страны. Изменения, в которых мы участвуем, — это лучшее из того, что может происходить на моей родине…
Будь в моём детстве интернет, недолго бы я занимался музыкой.
Только музыка имеет силу формировать характер… При помощи музыки можно научить себя развивать правильные чувства.
Наше подрастающее поколение идёт в парк и видит бейсбольное поле или футбольное поле. Кто-то из вас скажет: «Ну это ж хорошо». Это — мусор! Там нет ни одной химической лаборатории для детей, которые любят химию. Там нет места, куда бы дети могли пойти, чтобы изучать аэронафтику или геодисциплины. Почему ни в одном чёртовом парке нет музыки, рисования, наук, театра, фотографии? Почему всегда один футбол или бейсбол? Я скажу вам, для чего это. Для развития в людях агрессивного поведения. Чтобы один парень схватил мяч, вырвал его у кого-то другого и снёс того с ног. Тогда на случай войны или конфликта у него уже будут сформированы преданность своей команде и агрессия.
Когда я занимаюсь музыкой, я полностью на ней сосредотачиваюсь. Я думаю, что одна из причин полного провала других — неумение жертвовать.
Я должен изучить политику и войну, чтобы мои сыновья могли изучать математику и философию. Мои сыновья должны изучать математику и философию, географию, естественную историю, кораблестроение, навигацию, торговлю и сельское хозяйство, с тем чтобы дать своим детям право изучать живопись, поэзию, музыку, архитектуру, скульптуру, гобелены и фарфор.
Тот, кто довольно марширует под музыку в строю, уже заслужил мое презрение. Мозгом он был наделен по ошибке, ему вполне было бы достаточно и спинного мозга. С этим позором цивилизации должно быть покончено. Героизм по команде, бессмысленная жестокость и омерзительная бессмысленность, называющаяся патриотизмом — как сильно я ненавижу все это, какой низкой и подлой является война. Я предпочел бы быть разорванным на куски, чем быть частью этого грязного действа. Я убежден, что убийство под предлогом войны не перестает быть убийством.
Я знаю, что талантлива, но музыка — это не то, ради чего я живу. Прежде всего я хочу быть хорошей женой и матерью.
Рок-музыка — это своего рода вера со всеми ее символами и атрибутами. Такой ее сделали великие группы прошлого, и мы просто не имеем права разрушать духовную связь между музыкантами и их поклонниками, это священные узы.
Вы знаете… Музыка для меня… Это… Это воздух, которым я дышу… Вы знаете… Это… Кровь которая течет по моим венам… Она удерживает меня при жизни… Я не знаю чтобы я делал без неё… Это я… Это моя жизнь…
Согласно нехитрым жизненным правилам старого короля, всякий, кто имеет основание гордиться своими предками, обязан нанять оркестр и положить свою родословную на музыку…
Музыка — это разум, воплощённый в прекрасных звуках.
…в 1990 году мы провозгласили создание Ассоциации Современной Музыки. Мы – это двенадцать молодых композиторов (в Союзе композиторов нас, сорокалетних, считали ещё неоперившимися, молодыми) плюс согласившийся возглавить это сообщество Денисов.
Жизнь для меня это непрекращающийся поиск, добывание новых книг, музыки, фильмов, «переваривание» их, переживание и возможная отдача, либо — «в закрома».
Довольно трудно ответить на вопрос, что или кто именно тебя вдохновляет, иногда идеи приходят ниоткуда. Я исхожу из того, что в одной точке должны сойтись две линии — то, что нравится тебе, и то, что нравится твоим поклонникам. А если говорить об академической музыке, то я очень люблю Чайковского. Возможно, это как-то влияет на мои мелодии.
Я не хочу ограничивать себя музыкально. Это бы действительно ограничивало, если бы мы пренебрегали тем, что мы действительно хотим сделать, как, например, изучить другие стили музыки.
Об этом было много разговоров, но если в человеке есть какое-то радикальное чувство, что угодно может спровоцировать его выплеск — рисунок, фильм и тому подобное. По чистому совпадению это оказалась наша музыка. Важно думать о том, что заставило их пойти на такой шаг, как они опустились до такого — а не об их вкусах в музыке. Каждый раз, когда случается что-то подобное, все начинают винить артиста. Это полная чушь.
Тот, кто довольно марширует под музыку в строю, уже заслужил мое презрение. Мозгом он был наделен по ошибке, ему вполне было бы достаточно и спинного мозга. С этим позором цивилизации должно быть покончено. Героизм по команде, бессмысленная жестокость и омерзительная бессмысленность, называющаяся патриотизмом — как сильно я ненавижу все это, какой низкой и подлой является война. Я предпочел бы быть разорванным на куски, чем быть частью этого грязного действа. Я убежден, что убийство под предлогом войны не перестает быть убийством.
Мне всегда нравилась музыка экспрессивная. Единственное, со временем всё больше и больше хочется добиваться этого исключительно музыкальными средствами. Искать внутренней глубины, а не внешней экспрессии.
Музыка — высшее в мире искусство.
Новый альбом будет новым — это самое ключевое слово. Если говорить про стиль, музыку, звучание. Он удивит — мне не нужно его рекламировать, забавлять людей и играться с их воображение.
Музыка для меня всегда катарсис.
Я бы хотел научиться использовать музыку как орудие против массмедиа, исповедующих идеи той части политиков, которые лояльны к существующему политическому раскладу и миру корпоративных интересов.
С остроумием дело обстоит, как с музыкой: чем больше её слушаешь, тем более тонких созвучий желаешь.
Архитектура — это музыка в пространстве, как бы застывшая музыка.
Работает не только прямая реклама, но и другие аттракторы. Пятнадцать лет назад человек очень осознанно подходил к покупке. Сегодня 65—67% людей принимают решение импульсивно, на месте. Вот пример: если в магазине дорогой мужской одежды распылить запах сигар или дубленой кожи, то продажи вырастут на 30%. В магазине спортивной одежды цветочный запах увеличивает продажи до 60%. С помощью музыки также можно управлять спросом. Эти инструменты невидимы, но они очень мощные. Возьмите магазины “Ж” — это самый что ни на есть масс-маркет. Их послание — модная обувь по низким ценам. Там некачественная, одноразовая обувь, но зато великолепная система скидок и бонусов, на которых они и работают. Другой пример: в Нью-Йорке угол дома, где был магазин классической одежды, облюбовали подростки маргинального вида. Лояльные покупатели перестали туда ходить, и продажи упали. Владелец обратился к консультантам, и те рекомендовали включить классическую музыку. На следующий день вход был свободен.
В качестве ученика, да к тому же полуслуги Порпоры, Гайдн, жаждавший слушать музыку и изучать самую технику композиции опер, получил позволение бывать за кулисами, когда пела Консуэло. Уже два дня он замечал, что Порпора, сначала недоброжелательно относившийся к его присутствию в театре, теперь разрешал ему с добродушным видом находиться там, даже прежде, чем он успевал раскрыть рот и попросить об этом. Дело в том, что в голове профессора возникла новая идея. Мария-Терезия, разговаривая о музыке с венецианским посланником, снова вернулась к своей матримониальной мании, как выражалась Консуэло. Её величество сказала, что ей было бы очень приятно, если бы талантливая артистка обосновалась в Вене, выйдя замуж за молодого музыканта, ученика Порпоры. Сведения о Гайдне она почерпнула от того же посланника; и так как Корнер очень хвалил юношу, говоря, что у него громадные музыкальные способности, а главное — что он усердный католик, её величество поручила своему собеседнику устроить этот брак, обещая прилично обеспечить юную пару. Мысль эта улыбалась г-ну Корнеру: он нежно любил Иосифа и уже давал ему ежемесячно семьдесят два франка, чтобы юный музыкант мог спокойно продолжать занятия. Корнер горячо ратовал за него перед Порпорой, и старик, боясь, как бы Консуэло не настояла на своём — не оставила бы сцену, выйдя замуж за дворянина, — наконец после долгих колебаний и упорного сопротивления дал себя убедить (ибо, конечно, маэстро предпочёл бы, чтобы его ученица жила, не зная ни брака, ни любви). Желая во что бы то ни стало добиться своей цели, посланник решил показать Порпоре произведения Гайдна и открыл ему, что серенада для трио, понравившаяся маэстро, сочинена Беппо. Порпора признал, что это произведение говорит о большом таланте, что он мог бы дать юному композитору хорошее направление, а также помочь ему писать для голоса и что, наконец, будущность певицы, вышедшей замуж за композитора, имеет все основания сложиться весьма удачно.
Проблема не в художниках, а в публике. Не для кого стало записывать музыку, снимать фильмы. Единственное, в чём наш мир нуждается в художественном смысле — это в хорошей публике. В людях, которые действительно хотят смотреть фильмы, хотят слушать музыку, в тонких, восприимчивых людях. Ты можешь быть настолько хорош, насколько хороша твоя публика. Но где она.
Какого бы рода ни было произведение искусства, в нём непременно слышится музыка.
Я слушаю только классику и национальную музыку. Никакого попа!
Это просто форма эпатажа, когда на людях появляешься в таком состоянии, когда непонятно, как можно на ногах-то держаться. Это тоже определенное разрушение канонов. Мы отнюдь не очкарики-интеллигенты, которые сидят дома, читают умные книжки и слушают умную музыку.
Я считаю, что мода и музыка объединены вечным союзом, они всегда вместе. Работа дизайнера — создавать образы, которые соответствуют музыке — кое-чему мощному, которое действительно захватывает аудиторию и создаёт незабываемое впечатление. Я думаю, что они очень переплетены, и я – часть этого стиля.
Что я хочу дать людям музыкой? Все, что они захотят. Все, что нравится вам. Кто-то спросил меня, что я хочу делать. Я просто ответил, я хочу… только лишь вернуть то, что музыка дала мне. И встретить всех тех, кто делает это… просто жить на Свете, на самом деле.
Выдержит ли моя музыка проверку временем? Мне на это плевать! Меня тогда уже здесь не будет, чтобы переживать по этому поводу. Через двадцать лет… я буду мертвым, дорогие мои. Вы с ума сошли?
Это то, чем я живу, по меньшей мере — это сохраняет меня в живых. Музыка — это то, кто я.
Дорогой Александр! Поздравляю тебя с юбилеем, знаю и люблю тебя как талантливого композитора от Бога. Удивительный мелодизм сделал поистине народными многие твои песни. Уверен, что твое имя, как и твоя музыка, обязательно войдут в историю отечественной эстрады. Главное, что ты продолжаешь активно работать и сейчас. Здоровья, творческих удач, любви. Спасибо за твои песни. Любящий тебя, Ярослав Евдокимов.
Всю хорошую музыку уже давно написали такие парни в париках, и с прочими прибамбасами.
Дорогой Александр! Поздравляю тебя с юбилеем, знаю и люблю тебя как талантливого композитора от Бога. Удивительный мелодизм сделал поистине народными многие твои песни. Уверен, что твое имя, как и твоя музыка, обязательно войдут в историю отечественной эстрады. Главное, что ты продолжаешь активно работать и сейчас. Здоровья, творческих удач, любви. Спасибо за твои песни. Любящий тебя, Ярослав Евдокимов.
С меня пример брать не надо. Я бы сейчас сам на вас равнялся, наверное. Золотой век рока прошел, рок-н-ролл мёртв, а я получаю диплом о высшем образовании. Учитесь, дети, лучше. В ваше время иначе нельзя. Вот у нас основатель группы — он выучился, а потом с ума сошёл.
Вот чего недостаёт многим нашим молодым композиторам: они сочиняют один опус за другим, едва успев начать, они обрывают музыку; но когда их послушаешь, в сердце ничего не остаётся.
-В какой машине лучше всего слушать вашу музыку?
Танец — это мать всех искусств. Музыка и поэзия существуют во времени, живопись и архитектура — в пространстве. Но танец живет одновременно во времени и пространстве. Творец и творение… сливаются в одно целое!
Понимаете, в Эфиопии мы используем только четыре тональности и пять нот, тем не менее это очень развитая, очень сложная музыка. Чтобы передать ее, мне пришлось придумывать собственные последовательности аккордов, особым образом аранжировать инструменты.
Великая музыка, я убеждён в этом, всегда идёт от сердца. Музыка, созданная только путём приложения техники, не стоит бумаги, на которой она написана. Это был мой всегдашний довод против так называемой «модернистской музыки», которую создают молодые композиторы «радикального» направления. Их музыка – продукт интеллекта, но не души.
Если бы не было такой музыки как хардрок, то наше поколение было бы еще более жестоким, чем оно есть. Рок – это прекрасная возможность выплеснуть из себя агрессию.
Вечернее платье настоящей леди — это возбуждение у мужчины воображения для написания нового сценария, пьесы, музыки, стихов и картин.
Мне кажется, что самая правдивая музыка — это «Гражданская Оборона».
Не люблю музыку, которая сдавливает череп. Мне нравится медленно массировать свой мозг.
В отличие от пластинок, айподы нас разобщают. Все, что я вижу: толпы людей на улице, погруженных в себя, врезающихся в фонарные столбы и нисколько не думающих о том, чтобы поделиться музыкой с другим.
Для меня музыка — способ рассчитаться с жизнью.
Люди, говорящие, что они хотят всегда быть в андеграунде, — полное дерьмо. Они боятся самих себя, боятся осознать масштабы своих талантов, и их поступки находятся в подчинении этому страху. Лично я никогда не ставил перед собой задачу быть коммерчески успешным — мною двигало желание снабдить моей музыкой как можно большее количество людей. Я этого никогда не скрывал!
«Лёгкая музыка». Такие песенки обычно идут под водку, как лёгкая закуска.
Тайна музыки в том, что она находит неиссякаемый источник там, где речь умолкает.
Панк — это не просто звук, музыка. Панк — это образ жизни.
Остановить поток музыки — все равно что остановить время, невероятно и немыслимо.
Я не выношу рок-музыку, особенно по утрам.
Быть атеистом значит, что ты осознаёшь то, когда ты умираешь — это на самом деле так. Ты можешь делать большинство того, что ты имеешь здесь и распространять так много влияния, как ты можешь. Я верю, что ты живёшь только через влияние, которое ты распространяешь, имеешь ли ты ребёнка или пишешь музыку — неважно.
Удивительная красота африканской музыки заключается в том, что она звучит радостно, даже если рассказывает тебе грустную историю. Ты можешь быть беден, можешь жить в доме, построенном из коробок, ты мог только что потерять работу, но музыка всегда оставляет надежду.
Никогда не бывает такого, чтобы я остался чем-то доволен. Я постоянно стараюсь совершенствовать свою музыку.
Что касается меня самого, я предпочёл бы, чтобы на поминальной дате после моей смерти пели, веселились и играла музыка: Каравайчука, Десятникова и Хано?на.
Искусство фотографии главным образом заключается не в камере. Вы привносите в эту работу всё, что вам когда-либо приходилось видеть, всё, что довелось услышать, всё, что оставило несгладимый отпечаток в вашем сердце.
Музыка — это не Бах, и не Бетховен, а консервный нож для открывания души.
Это не треки с голосом, не стихи с музыкой — это именно песни. Чтобы не возникало вопросов, как с «Cool Cool Death»: «А что это?» — Что-что? Песни грустные пою.
Бывают такие ночи, когда сложно оставаться в своем уме. Когда утро начинается с землетрясения, и вся жизнь кажется ошибкой, хочется большой и светлой музыки, космической музыки… Что-нибудь вроде музыки, которая льется из окон сумасшедшего дома в этот «Последний день лета»
Я обнаружил, что на свете есть множество людей, являющихся как бы составной частью меня, придающие нечто эстетическое тому, что я делаю. Есть люди, которым нравятся мои картины, или которые хотели бы снимать со мною кино. Я понимаю, что не всем нравится музыка, которую я создаю, да и я не часто слушаю музыку, похожую на мою. Может быть, именно по этому я делаю то, что делаю. Я не понимал, что я выражаю себя наименее мощным и прямым способом. Я не скажу, что этот способ, более честный или личный, это за меня сделают все те люди, которые, услышав меня, скажут — «О, эта запись более человечна!», как будто на свете существует что-то заставляющее меня чувствовать себя еще более бесчеловечным.
Музыка — это было моё образование. Не было дня без этого, я принимал это как должное.
Музыка обладает магической силой — вдруг собирает рассеянные мысли и дает покой встревоженной душе.
Мне нравится следить за подъёмом карьер эстрадных артистов, пока они ещё борются за достижение успеха [с подросткового возраста до тридцати лет]. Мне нравится узнавать о них всё, и, если нельзя достать достаточно информации, то хватит и таблоидов. Я люблю панк-рок. Я люблю девушек со странными глазами. Я люблю наркотики (но моё тело и мозг не могут позволить мне принимать их). Я люблю страсть. Я люблю то, что хорошо построено. Я люблю наивность. Я люблю и благодарен рабочим — синим воротничкам, существование которых освобождает артистов от необходимости заниматься низкооплачиваемой работой. Я люблю подавлять ненасытность. Я люблю мухлевать, играя в карты. Я люблю разные музыкальные стили. Я люблю высмеивать музыкантов, у которых я обнаруживаю плагиат или оскорбление музыки как искусства, пользуясь раскруткой смущающе жалких версий их работы. Я люблю писать стихи. Я люблю игнорировать других панк-поэтов. Я люблю винил. Я люблю природу и животных. Я люблю плавать. Я люблю общаться со своими друзьями. Я люблю быть один. Я люблю чувствовать себя виноватым в том, что я белый американский мужчина.
Ничего оригинального нет. Крадите все, что вдохновляет вас или дает пищу воображению. Хватайте старые фильмы, новые фильмы, музыку, книги, картины, фотографии, стихи, сны, случайные разговоры, архитектуру, мосты, дорожные знаки, деревья, облака, воду, свет и тени. Для грабежа выбирайте только то, что трогает напрямик вашу душу. Если вы будете делать именно так, ваши работы (и кражи) будут аутентичными. Аутентичность не ценна; оргинальности не существует. Не нужно даже беспокоится сокрытием кражи – празднуйте ее, если она вам удалась. В любом случае, помните что сказал Жан-Люк Годар: «Не важно, откуда вы берете, важно — куда».
Я считаю, что мода и музыка объединены вечным союзом, они всегда вместе. Работа дизайнера — создавать образы, которые соответствуют музыке — кое-чему мощному, которое действительно захватывает аудиторию и создаёт незабываемое впечатление. Я думаю, что они очень переплетены, и я – часть этого стиля.
Я, естественно, не мог не видеть, какая пропасть разделяет действительно новую музыку и мои жалкие потуги, очень хотел через неё перебраться, но никак не мог найти ту точку опоры, которая послужила бы плацдармом для интенсивных преобразований моего музыкального языка и мышления.
Музыка меняется быстрее, чем успеваешь измениться ты.
Мой культурный герой поет. Может быть, он поет про себя, но он совершенно точно музыкален. Он превращается в световой поток, потому что у света и музыки единая природа. Я знаю, Христос пел, когда его сняли с креста. Теперь все мессы и литургии — оперы для голоса и хора. Молитва создана для пения, а не для декламации. Когда я молюсь для бога, а не для падре, я пою со словами или без них, как слагается ход высказывания. Любое чувство адекватнее всего выразить музыкой. Когда больно — надо петь, когда радостно — надо петь, надо петь перед смертью. Вместе со звуками твоя душа отлетит к ангельским хорам.
Ненавижу тратить деньги. Я настоящий скупердяй. Если трачу, то на музыку и на вложение в собственное будущее. Только иногда парни сильно отвлекают от творчества – когда каждый день готовишь ужин, а потом сворачиваешься на его плече и смотришь «Малхолланд-драйв», вообще забываешь про свои истинные мечты и цели.
Музыка очень сильно влияет на меня. Есть некоторые песни, которые, когда я их слышу, мгновенно возвращают меня к определенным моментам в моей жизни. Есть песни, которые я не могу слышать, потому что они напоминают мне, скажем, о рождении моей дочери или сына. Я не могу их слушать, потому что могу разрыдаться.
Музыка не врёт. Если в этом мире что-нибудь и изменится, то только благодаря музыке.
Без музыки жизнь была бы заблуждением.
Определённого направления нет.
Когда хочешь найти жест, когда хочешь понять, как играть на сцене, требуется только одно – прислушаться к музыке. Композитор об этом уже позаботился. Если не поленишься по-настоящему прислушаться душой и ушами – я говорю, душой и ушами, потому что ум тоже должен работать, но не слишком много, – обнаружишь в музыке каждый жест.
Я прекрасно понимаю предназначение спячки. Так приятно иной раз завалиться в берлогу, выкрутить музыку на полную, поиграть в пинг-понг, а потом, снова почувствовав голод, выбраться наружу и устроить всем настоящий ад.
В «Звездных войнах» я бы, конечно, выбрал темную сторону. На темной стороне лучше реплики, лучше костюмы, лучше музыка и вообще больше возможностей себя показать — то, что актеры любят больше всего.
Музыка — это единственный язык, на котором нельзя сказать ничего гнусного и лицемерного.
В чём секрет нашего долгого брака? Как бы мы ни были заняты, два раза в неделю мы выбираемся в ресторан. Свечи на столике, ужин, приятная музыка, танцы. Она ужинает в ресторане по четвергам, а я — по пятницам.
Тот, кто довольно марширует под музыку в строю, уже заслужил мое презрение. Мозгом он был наделен по ошибке, ему вполне было бы достаточно и спинного мозга. С этим позором цивилизации должно быть покончено.
Поначалу и первые проигрыватели аудиокомпакт-дисков продавались не очень хорошо — отчасти потому, что выбор компакт-дисков был небогат. Вдруг, как по волшебству, ассортимент и проигрывателей, и дисков начал расти, и в какой-то момент критический порог был взят. Всё больше людей покупали проигрыватели, потому что предлагалось всё больше компакт-дисков, а это заставляло компании расширять их ассортимент. Любители музыки оценили новое, высококачественное звучание и удобство компакт-дисков. Так компакт-диски превратились в стандарт de facto и вытеснили грампластинки из музыкальных магазинов. («Дорога в будущее»)
В нашей стране актеры становятся президентами. А я всего лишь играю в группе. Мне интересно, почему люди критикуют тех, кто делает творческий выбор? Я не иду на войну. Я сочиняю музыку.
Нужны новые уши для новой музыки.
Послушай их — детей ночи. Какую музыку они творят.
Музыка должна высечь огонь от сердца мужчины, и возбудить слёзы на глазах женщины.
30 мая… Прозвучал второй звонок – мы молчали; третий – взялись за руки на прощание, и я ей сказал: «Прощай! И знай, что после коммунизма и музыки больше всего я любил тебя, Вера!»
Моё поколение гораздо более покорно, чем все предыдущие. Для поколения моих родителей мятеж был частью поп-культуры, но, увы, это больше не так. Достаточно посмотреть, какой была их музыка и какой стала наша.
Фильм без музыки — всё равно что самолёт без горючего.
Если это не чепуха, этого нельзя положить на музыку.
Я не хочу, чтобы меня считали образцом для подражания, это очень сложно работать так, как это делаю я. Я попала в шоу бизнес не для того, чтобы быть примером для подражания. Я попала сюда очень молодой, потому что я люблю музыку, и мне всё ещё нравится этот драйв.
Тайна музыки в том, что она находит неиссякаемый источник там, где речь умолкает.
В нас смолкает музыка, под которую плясала жизнь, — и все тут. Молодость ушла умирать на край света, в безмолвие правды. Куда, спрашивается, идти, когда в тебе уже нет достаточного заряда безумия? Правда — это нескончаемая агония. Правда в этом мире — смерть. Выбирай: умереть или врать.
Музыка должна высечь огонь от сердца мужчины, и возбудить слёзы на глазах женщины.
Мы работали с импровизированными текстами и пытались использовать технические инновации. Мы играли в маленьких клубах и прикрепляли контактные микрофоны на окнах, на земле и на огнетушителях. Когда-то наш барабанщик играл с огнетушителем вместо ножного барабана. (…). В Felling B было больше пьющей и тяжелой музыки, комбо Кейбеля — больше факсов и технических задержек.
Затем, когда наступила Депрессия, всё изменилось до неузнаваемости. С того момента публика стала совершенно иной, и современную музыку напрямую мало кто поддерживал.
Я не уверен, что через несколько лет я буду работать с каким-либо звукозаписывающим лейблом. Я не уверен, что сама система распространения музыки останется в ближайшем будущем такой, как сегодня. Полная смена всего, что мы знаем и думаем о музыкальном бизнесе, произойдет в ближайшие десять лет, и этот процесс уже никто не способен остановить. Например, хочет этого кто-то или нет, я абсолютно уверен в том, что такая вещь, как интеллектуальная собственность очень скоро здорово получит по жопе.
«Битлз» за какие-то 4-5 лет показали всему миру, что рок-музыка — не просто провокатор насилия и стимулятор секса, а в лучших своих образцах — настоящее высокое искусство, под флагом которого пройдет вся вторая половина ХХ века.
У меня есть примеры для подражания. Когда мне было около 18, я очень много слушала «Nirvana». Мне нравится Эминем, я люблю музыку шестидесятых годов и у меня есть несколько любимых саундтреков к кинофильмам, которые мне просто очень приятно слушать.
Мне всегда лучше работается после того, как я послушаю музыку.
Я не умею петь «как черная» и не знаю, что такое «белая музыка». У музыки нет цвета.
Репортёр: Вам не надоедает то, что на ваших концертах вы сами не слышите своей музыки из-за воплей зрителей? Леннон: Нам это неважно, у нас есть записи дома.
Было время, когда на Руси ни одной музыки не любили больше цыганской… Цыганская музыка была у нас в России единственным переходом от музыки народной к музыке ученой. …Каждый русский будет сочувствовать цыганской песне, потому что корень ее народный.
Там где слова бессильны, является во всеоружии своём более красноречивый язык, музыка.
Идеальная музыка — это тишина, а музыканты занимаются созданием красивой рамки вокруг этого совершенства.
Он не говорил об этом со мной и с другими парижскими музыкантами. Он будто разделил свою жизнь на две. В одной Василий – оперный певец. Со мной он разговаривал только о музыке или наших общих знакомых. И я считал, что будет не совсем уместно расспрашивать его о взглядах. Но у Василия были друзья, которые видели его и другим. Он вел с ними жаркие дискуссии, ведь они уговаривали его не ехать.
Много ли вы денег заработали музыкой? — Денег… В смысле, сколько это, много денег? — Хороший вопрос. Несколько миллионов… заработали? — Нет. — А вы богатый человек? — Что вы имеете в виду, когда говорите богатый? — У вас много имущества, много денег в банке? — Имущество делает человека богатым?.. Нет, у меня нет богатства такого рода, моё богатство — это жизнь!
Запоем по-английски, запоем плохо. Потеряем смысл. Весь русский рок, первая красная волна русского рока образовывалась на текстах. А дальше уже — музыке. Поэтому западную аудиторию завоевать таким образом было сложно и даже невозможно. Никто не стал бы для понимания русского рока переводить и учить язык. А в настоящее время, группы, которые начинают сразу с того, что начинают петь на английском… Ну, мне кажется, просто еще не созрели.
Музыка дорога нам потому, что является наиболее глубоким выражением души, гармоническим отзвуком её радостей и скорбей.
Красота в музыке состоит не в нагромождении эффектов и гармонических курьезов, а в простоте и естественности.
Если разобраться, я не написал ни одной политической песни. Потому что музыка не может спасти мир.
Мы работали с импровизированными текстами и пытались использовать технические инновации. Мы играли в маленьких клубах и прикрепляли контактные микрофоны на окнах, на земле и на огнетушителях. Когда-то наш барабанщик играл с огнетушителем вместо ножного барабана. (…). В Felling B было больше пьющей и тяжелой музыки, комбо Кейбеля — больше факсов и технических задержек.
Музыка была для наших мест единственным способом выражения уверенности в себе или эскапизма. Музыка была в то время всем почти для каждого — слушать и танцевать под музыку, вдохновляться теми или иными — это было всё, что людям было интересно. Каждый в моей семье обучался музыке, все мои подружки вместе со мною изображали после школы участниц какой-то женской группы — к примеру, The Supremes… это было очень глупо.
Вся поп-музыка похожа. Потому что в ней всегда слышно, как композиторы поддались соблазну и воспользовались самыми лёгкими приёмами.
Меня раздражает, когда про мою музыку говорят «экспериментальная». Эксперименты в музыке — как эксперименты в хирургии. Этим только нацисты занимаются.
Рок-музыка — это протест, протест внутри вас. Кричите об этом, пусть люди знают.
Музыка есть сокровищница, в которую всякая национальность вносит своё, на общую пользу.
Он быстро научился говорить на языке нот, и оказалось, что ему было что сказать миру. Он возвращался домой, садился за фортепиано и творил. Музыка звучала в нем, она струилась насквозь, оседая черными знаками мелодий на нотных листах. В ней было всё: расплескавшаяся жизнь, первая неуверенная любовь, острые потери и долгая боль, стук колес и шепот человеческих голосов, взлет лесов и падение дождей.
…Странно обстоит дело с тремя советскими симфониями Шостаковича (Одиннадцатой, Двенадцатой и Тринадцатой). Почему он настолько прямо обратился к официальной эстетике, причём, в то время, когда уже никто его ни к чему не мог и не пытался принуждать? Было ли это желанием наконец увенчать успехом многолетние коллективные усилия по созданию парадигматической социалистически-реалистической симфонии? Искренней попыткой пересоздания чистой, не испорченной сталинизмом, но верной ленинским принципам, советской картины мира? …эти произведения строго следуют концепции симфонии как объективного зеркала исторических событий. Нарративные композиционные средства, программная наглядность музыки, прямая переводимость ее на вербальный язык не просто достигают здесь своей кульминации: здесь виртуозно и эстетически убедительно воплощается казавшееся абсурдным представление ненавидимого Шостаковичем Сталина о советской песенной симфонии!»…
Интересно, что музыку, написанную в шестидесятых и семидесятых годах, все еще слушают. В последнем туре казалось невероятным играть музыку людям, которые еще не родились, когда она была написана, но они хорошо знали ее.
В конце концов, музыка — это просто набор звуков. Смыслом музыку наполняет тот, кто её слушает. Не верите мне, спросите у своей собаки, что она думает про Моцарта.
«…свойство инструментальной музыки именно и есть то, что она не поддается подробному анализу. „Где кончаются слова, там начинается музыка“, как заметил Гейне»
Очень не хочется, чтобы была война. Но постоянно между собой политики что-то делят. Сейчас вообще война превратилась в модный бизнес. Это странно, хотя и говорят, что уже ничего странного не осталось. Хотелось бы, чтобы модным бизнесом опять стал фэшн, музыка, спорт, но никак не война.
Музыка это вино, которое вдохновляет на новые генеративные процессы, и я — Бахус, кто выдавливает это великолепное вино для человечества и делает их духовно пьяными.
Всю жизнь я дул в подзорную трубу и удивлялся, что нету музыки. А потом внимательно глядел в тромбон и удивлялся, что ни хрена не видно.
Писателем я стал не из удовольствия, а по необходимости, слишком накипело на сердце, молчать стало невтерпёж, горечь душила. Но оказалось, что скользкая эта стезя (сначала стихи, затем проза) и стала главной стезёй моей жизни. Совпала эта стезя и с музыкой, и с парусом, и с детекторным приёмником, а главное — с книгой!
Я никогда не выйду замуж. Я ведь уже замужем, за музыкой.
Музыка — могучий источник мысли. Без музыкального воспитания невозможно полноценное умственное развитие
Ситуация с гимном сложная. Хоть бери и самостоятельно стихи с музыкой сочиняй.
осень опять надевается с рукавов, электризует волосы — ворот узок. мальчик мой, я надеюсь, что ты здоров и бережёшься слишком больших нагрузок. мир кладёт тебе в книги душистых слов, а в динамики — новых музык.
Для меня музыка не сдохла, но душок от нее уже идет. Музыка больше не вызывает трепет, как это было раньше. Когда-то отношение к ней было почти что религиозное, сейчас – исключительно потребительское. Музыка слишком долго была важна, вечно так продолжаться не могло.
Он и не хотел открывать новые горизонты в музыке, он имел твёрдое желание и намерение — писать музыку доступную и понятную для широких масс публики. При этом не тривиальную музыку для «черни», а музыку художественную.
Пафос выживания – не тема для харизматичной литературы. Ее тема – полный выход героя в пространство духа через жертвенную утрату тела. Будет ли это текст, музыка или импульс электричества в матрице – не важно.
Ваше первое ощущение, когда вы видите пиратскую копию вашего альбома? — Вокруг пиратских и не пиратских вещей в последнее время раздут чудовищный шум, хотя разницы между ними нет никакой. Разница только в том, кто получает деньги за продажу копии. И мне это абсолютно всё равно. Если я вижу копию своего альбома, мне хорошо от того, что её кто-то слушает, а кто за неё получает деньги, мне неважно. За всю историю Аквариума никто из нас не получал никаких денег за альбомы, и сейчас тоже основные деньги получает выпускающая фирма, а мы — лишь небольшой процент. Почему у теперешних людей вместо музыки встали деньги во главе угла? За последние 15 лет деньги стали занимать всё более важное место и постепенно заняли место всего остального. По счастью, есть много тысяч людей, которые продолжают придерживаться более древней традиции, что деньги — только форма энергии, о которой мы договорились, что эти бумажки представляют собой такую вот форму. И они ничего не значат. Деньги не съешь, под ними не загоришь, в них не выкупаешься… Деньги — это замена, а теперь все стали замену принимать за реальность. Это большая ошибка.
Помню, я услышал две гитары и бас и подумал: «Черт, я хочу тоже так, как они». В этой музыке было столько энергии и жизни.
Эта музыка не калечит, Болевой вызывая шок – Она легче – Её на плечи И несешь за собой, как шелк.
Музыка — это же… Это коммуникатор мощнейший, соединяющий вообще всё: людей, время, события.
Когда композитор пишет, руководствуясь формальной схемой, его творческая выдумка обычно ограничивается выбором схемы и сочинением первого предложения (а оно в музыке соответствует строке в стихотворении).
Когда мы отделяем музыку от жизни, получается «искусство».
Музыка воплощает в себе чувство, не заставляя его утверждать и смешать с мыслью, как оно вынуждено в большинстве искусств и, особенно в искусстве слова.
Что вы предпочитаете: музыку или колбасу?
Моя доктрина – рабочий орган. Прежде всего, её разные куски можно наблюдать в моих книгах, музыке, картинах и жизни. И вовсе не моя вина (и не моя забота), если вы не знаете ни того, ни другого. В конце концов, что такое «доктрина», рассказанная словами? – благоглупость, теория или (опять же) профессия. Не более того. <…> На то она и доктрина, чтобы действовать.
Вена — город музыки! Лишь то, что оправдывало себя до сих пор, оправдает себя и в будущем. С белого, жирного брюха Вены, набитого культурой, с треском отлетают пуговицы, и брюхо это из года в год раздувается всё чудовищней, как труп не выловленного из воды утопленника.
Сегодня я намного меньше, чем раньше, интересуюсь роком и считаю, что рок-музыки в том виде, в каком она была во второй половине ХХ века, уже практически нет. Она очень сильно адаптирована и «переварена» шоу-бизнесом, который диктует свои законы и, не побоюсь этого слова, кастрирует рок.
Музыка – это массаж души. Одни предпочитают, чтобы их колотили, а другие любят, чтобы нежно гладили.
О да, поэт, я назову, кто ты! Подобно деве, страстью опьяненной, Ты, урагана музыкой плененный, В пустыне можешь отыскать цветы.
Есть люди, которые понимают музыку, но не любят её. Это композиторы. Есть люди, которые не понимают музыку, но любят её. Это слушатели. А есть люди, которые не понимают и не любят музыку. Это музыковеды.
Молли Мелдрам спрашивает Майкла Джексона: — Какие принципы ты исповедуешь, находясь на вершине? — Наверное, скромность, веру в себя и искреннюю любовь к миру. Я действительно пытаюсь помочь людям через песни и любовь к музыке, танцам, потому что я на самом деле люблю людей очень сильно.
Я понял, что последние оставшиеся мне творческие годы именно так и хочу прожить. Рок — музыка прежде всего исповедальная, и я не понимаю рокеров, которые старательно поют о том, какие они хорошие. Я пишу, как живу — а по-другому не вижу смысла, иначе это будет неправда и ложь.
У меня есть примеры для подражания. Когда мне было около 18, я очень много слушала «Nirvana». Мне нравится Эминем, я люблю музыку шестидесятых годов и у меня есть несколько любимых саундтреков к кинофильмам, которые мне просто очень приятно слушать.
Меня очень вдохновляет поэзия. После музыки я больше всего люблю поэзию. … У меня всегда под рукой стихи. Поэзия вдохновляет музыку, ибо в самой поэзии много музыки. Они — как сёстры-близнецы.
Если на одну минуту ты подумаешь, что ты лучше шестнадцатилетней девочки в футболке «Green Day», ты жестоко ошибаешься. Вспомни, когда ты первый раз пошел на концерт и увидел свою любимую группу. Ты носил их рубашку и подпевал каждому слову. Ты не знал ничего о политике сцены, о стрижках или о том, что круто. Все, что ты знал — это то, что музыка заставляет тебя отличаться от всех. Кто-то, наконец, понял тебя. Вот для чего нужна музыка.
Я люблю еду и ненавижу заниматься спортом. Я певица, и поэтому лучше буду весить тонну и петь хорошо, чем стану тощей, как Николь Ричи, и записывать отвратительную музыку. И вообще, знаете, если я кому-то не нравлюсь, то это уж точно не мои проблемы.
По своей внешности Гачев заметно выделялся. У него был острый взгляд, горячий темперамент, быстрые, порывистые движения. Это был человек большого ума, большой культуры. Казалось, что, несмотря на свою любовь к музыке и её всестороннее изучение, ему словно «тесно» в мире музыки и что он может смело вторгаться в область смежных искусств.
Ничто не напоминает так прошлого, как музыка; она не только напоминает его, но вызывает его, и, подобно теням тех, кто дорог нам, оно появляется, окутанное таинственной и меланхолической дымкой.
Музыка — могучий источник мысли. Без музыкального воспитания невозможно полноценное умственное развитие.
Ничего не знаю лучше «Apassionata», готов слушать ее каждый день. Изумительная, нечеловеческая музыка. Я всегда с гордостью, может быть, наивной, детской, думаю: вот какие чудеса могут делать люди … Но часто слушать музыку не могу, действует на нервы, хочется милые глупости говорить и гладить по головкам людей, которые, живя в грязном аду, могут создавать такую красоту. А сегодня гладить по головке никого нельзя — руку откусят, и надобно бить по головкам, бить безжалостно, хотя мы, в идеале, против всякого насилия над людьми. Гм-гм, — должность адски трудная!
Иногда на сцене я как зеркало. Моя музыка становится меньше обо мне и больше о том, что аудитория видит во мне такого, что напоминает им о себе.
Больше всего на мой музыкальный вкус повлияло то, что я единственный ребёнок в семье. Обычно люди узнают о музыке от своих старших братьев и сестёр. Когда тебе одиннадцать — нравится это тебе или нет — твоей отправной точкой становится то, что слушает твой 14 — летний брат или сестра. Но их у меня не было, а это всегда заставляет людей отправляться на собственные поиски.
Музыка есть умение наилучшим образом отражать Всезвучие при помощи музыкальных звуков.
Конечно, серьёзным композитором мне хотелось стать как можно скорее, но, к счастью, я вовремя понял, что для этого необходимо заниматься не только практической композицией. И прежде всего – по возможности изучить вдоль и поперёк музыку, уже написанную другими композиторами.
Если вы когда-то действительно писали музыку, вы будете продолжать это делать.
В нашей рок-музыке текст всегда довлел над музыкой. В результате у нас почти нет выдающихся музыкантов, нет выдающихся в музыкальном отношении групп — почти все звучат крайне отстало лет на десять в сравнении с Европой. Нет продюсерской школы в рок-н-ролле. Иначе говоря, убогое состояние.
Он и не хотел открывать новые горизонты в музыке, он имел твёрдое желание и намерение — писать музыку доступную и понятную для широких масс публики. При этом не тривиальную музыку для «черни», а музыку художественную.
Такое чувство, что музыка вырастила меня, усыновила и спасла мою жизнь.
Музыка действительно сближает людей. Она позволяет нам переживать одинаковые эмоции. Люди, где бы они не жили, похожи сердцем и духом. Не важно, на каком языке мы говорим, какого цвета наша кожа, каковы наше политическое устройство или проявления нашей любви и веры, музыка доказывает, что мы одинаковы.
Наслаждайтесь жизнью и музыкой, которая помогает скрыться от жестокой реальности мира, пусть хотя бы на несколько минут.
Христианство есть трагический оптимизм, в котором «богооставленность» есть лишь преходящий момент. Трагизм есть диссонанс, а всякий диссонанс постулирует, предвосхищает и содержит в себе свое разрешение — таков закон музыки, и таков же закон трагедии (ибо она следует тому же музыкальному ритму «разрешения») — она содержит в себе свое «утешение», свое предчувствие Пораклеза.
Интернет лишил людей возможности быть друг с другом, общаться вживую и придумывать что-то новое. Сегодня люди все реже собираются в студиях, а вместо этого сидят по домам и создают новую музыку, которая иногда бывает неплоха, но эта музыка не проживет долго. Всё, что я хочу сказать по этому поводу, — общайтесь. Общайтесь, выходите на улицы и делайте что-то, вместо того чтобы торчать в социальных сетях. Надеюсь, следующее поколение музыкантов отвернётся от интернета, и мы получим совсем другую музыку.
Музыканты не выходят на пенсию; они заканчиваются, когда в них исчезает музыка.
Я слышу звуки скрипок задолго до того, как начинает звучать музыка. Заставь меня трепетать одной тебе известным способом, будь со мной нежной, потанцуй со мной.
В стихах моих не музыка живёт.
Новыми в мире были только Ева и Адам, все другие — повтор, с изменениями, как в музыке квинтовый круг. Да, стало другим и рыцарство, но оно существует.
Я написал два стихотворения на его гениальную музыку. Первая песня называется „Стою в снегу“, вторая песня называется: „Я запомнил всё“, но Коля называет её почему-то „Зачем?“. Я не знаю как она в конце концов будет называться на пластинке.
Очень часто бывают фильмы, спектакли, музыка, которые высвобождают в самом последнем подонке что-то хорошее, и он хотя бы на пять минут вспоминает, что не самая последняя скотина, не прожженный циник. Если так – значит, ты достучался.
Разница между формальной логикой и логикой музыкальной заключается в том, что формальная логика представляет собой замкнутую структуру на уровне каждого высказывания, а музыка цельна в своей логичности.
Меня всегда интересовали люди со странностями, которых терзают душевные муки. Я справляюсь со своими персональными томлениями, выкуривая громадное количество сигарет и слушая очень громкую музыку.
Я рада, что у меня есть свой стиль. И в музыке, и в одежде.
США инвестируют в Латинскую Америку огромные деньги, но у них не получилось то, что мы сделали без единого цента. Мы меняем их язык, их музыку, их еду, их любовь, их образ мыслей. Мы влияем на Соединенные Штаты так, как они хотели бы влиять на нас.
Мы поняли тогда, что эмоции, вибрации, которые ты производишь, столь же важны, сколь твое техническое мастерство. Мы просто открыли, что музыка — это материя эмоций.
Рок-музыка — это лучший способ выразить то, что думаешь.
Мне кажется, что я действительно одарен свойством правдиво, искренне и просто выражать музыкой те чувства, настроения и образы, на которые наводит текст. В этом смысле я реалист и коренной русский человек.
Представьте себе, идёт эта акция на главной культурной площади страны — перед Большим театром. Рвут книги, причем надрезанные, чтобы легче было рвать. Бросают в огромный унитаз и посыпают хлоркой — для дезинфекции. При этом звучит музыка из «Лебединого озера». И одного моего знакомого из Министерства культуры — он обычно проходил через этот сквер — останавливает милиционер: «Обойдите, пожалуйста. Здесь идет акция.»
Я думаю о его улыбке. И смехе. У него был очень прикольный смех. Я помню его счастливым. Как он очень, очень любил музыку… Он всегда был мил с моей мамой. Многие думают о нем как о психе и деспоте, в то время как он был самым милым человеком, которого я когда-либо знал. И я люблю вспоминать форму его рук и то, как он закусывал губу, когда брал гитару. Я вообще часто о нем думаю.
Для любви нужен особый талант, как для музыки, живописи, скульптуры, пения, стихотворчества.
Слушатель отстаёт от создателя как минимум на век. То, что написано выдающимися композиторами современности, ещё ждёт своего часа. XXI век будет веком русской музыки.“
В тетрадях светской музыки, проникавших в монастырь, слово «amour» (любовь) везде было заменено словами: «tambour» (барабан) или «pandour» (венгерский солдат). Это порождало загадки, над разрешением которых изощрялось воображение старших воспитанниц. Конечно, девушек не могло не заинтересовать, что могла означать, например, такая фраза: «Ah, que le tambour est agreable!» (Ах, как приятен барабан) или: «La pitie n’est pas un pandour» (Сострадание — не пандур).
Мне нравится писать песни, которые потом становятся саундтреками к чьей-то жизни. Мы как группа всегда к этому стремились. Мне приятно знать, что люди во всем мире день за днем живут своей жизнью, слушая нашу музыку. Это вдохновляет.
Кого ты хочешь перегнать? Играть на скрипке — это не прыгать на лошади. Покажи мне красивую музыку.
Любителями и знатоками музыки не рождаются, а становятся… Чтобы полюбить музыку, надо прежде всего её слушать.
Музыка, изображающая даже нечто ужасное, должна не оскорблять слух, а доставлять удовольствие, то есть всё время оставаться музыкой.
Музыка – это высшая форма искусства. Она — абсолютно нематериальный вид искусства. Ей не нужен объект, она просто невероятна. После музыки следует перформанс, а затем – все остальное. Нематериальность перформативного искусства дает эту высокую ценность.
Так немного нужно для начала… Так немного… и музыки морской… Хватит (это важно) минуты лишь одной, чтоб великим стать.
Никто не скажет вам, как будет развиваться музыка. В какой-нибудь дыре сейчас наверняка сидит парень с гитарой или клавишами, и в тот момент, когда он, наконец, появится на сцене, все, кто хоть что-то предполагал, окажутся неправы.
Когда сознание деятельно, оно может принять тень от лука за змею, а камень в траве за лежащего тигра. Все, воспринятое таким образом, не несет в себе жизни. Когда сознание покойно, каменный тигр может преобразиться в морскую чайку, а кваканье лягушек — в прекрасную музыку. Вот здесь и заключен подлинный исток всех явлений мира.
Всю свою жизнь я играл музыку исключительно для собственного удовольствия, и идея превращения музыки в машину бизнеса для меня чудовищна.
Ребят, рок-музыка… она правдивая, она честная, она порой агрессивная, она часто тяжелая, иногда даже тяжкая, энергичная, но она всегда против войны, против оружия, против насилия, против несправедливости, а воспевает она любовь, честность, доброту, равенство и братство.
Музыка — это самый сильный вид магии.
Я думаю, что мои родители хорошо понимали, что я буду жить музыкой. Потому с детства мой дом был полон музыкальных инструментов: барабаны, гитара, пианино… На них я и училась играть.
Что ты думаешь о поп-музыке? — Она, как Макдональдс. Иногда можно съесть, но не каждый день.
Вся музыка, которую мы слышим — это рок, рок-н-ролл. Только тут уже важно отношение и понимание. Лучше говорить — попса и непопса. Попса — минимум души, а непопса — это тогда, когда ты не можешь по-другому жить, это — как воздух. У актера должна быть честность, вот это и есть непопса. Быть холеным не есть хорошо.
Музыка — единственное безгрешное чувственное наслаждение.
Нет музыки слаще, чем ангельские голоса ребятишек, если не особенно вслушиваться в произносимые ими слова.
Музыка должна играть по отношению к поэтическому произведению ту же роль, какую по отношению к точному рисунку играет яркость красок.
Если быть откровенным, я не очень заостряю внимание на британской музыкальной прессе, они были довольно несправедливы к нам. У меня складывается впечатление, что напористые журналисты по большей части ставят себя выше артистов. У них, конечно, о Queen складывается неправильное понимание. Но если вы увидите нас на сцене — это то, чему мы отдаемся всецело. Все световые эффекты и приспособления только для улучшения того, что мы делаем. Я думаю, что мы качественные авторы – и мы хотим играть качественную музыку, независимо от того, какую критику получаем. Музыка — это самое главное.
Всеобщее и обязательное удаление аппендикса у студентов консерватории. Поставить ребром вопрос на совещании в Министерстве. Я думаю, это поможет резко снизить тлетворный интерес к антинародной музыке Мендельссона, Малера и Мейербера.
Моя тень упала на темно-красную кирпичную стену. Она смотрела мне прямо в самую душу, копируя каждое мое движение. Словно устраивая мне главное итоговое испытание. Увлеченная музыкой, я начала танцевать, глядя в лицо своим демонам. Оковы спали. Страха нет. Моя тень танцует джаз.
Музыка — истинная всеобщая человеческая речь.
Музыка — это праздник, но в то же время музыка — это что-то пустое, поэтому ее не нужно анализировать. Не имеет значения, кто делает шум, главное, чтобы в нем была какая-то инфекция.
Любопытно, как люди воспринимают музыку — они не слушают ее как таковую, гораздо больше внимания они уделяют имени, написанному на обложке. Если музыка способна тронуть мою душу, неважно, тяжелая она или легкая — это моя музыка.
Музыка была для наших мест единственным способом выражения уверенности в себе или эскапизма. Музыка была в то время всем почти для каждого — слушать и танцевать под музыку, вдохновляться теми или иными — это было всё, что людям было интересно. Каждый в моей семье обучался музыке, все мои подружки вместе со мною изображали после школы участниц какой-то женской группы — к примеру, The Supremes… это было очень глупо.
Музыка глушит печаль.
Мне один человек очень хорошо сказал про живопись: вот если тебе туда очень хочется — то это и есть хорошая живопись. То же самое и с музыкой, и со всем остальным.
Моя политика — это моя музыка. Искусством можно влиять на политические убеждения людей гораздо эффективнее. Я лучше бы стал президентом Клуба Микки-Мауса, чем политиком.
Скоро авторство в музыке станет ненужным. Будут — как американцы сейчас — просто указывать название компании, которая предоставляет композицию.
Великую музыку узнавали как-то всегда почти вовремя. Очень мощно она стучится в наши сердца. Я не знаю, существует ли хоть один великий музыкант, о котором можно было бы сказать, что он устарел. Самая простая песня, идущая из глубины тысячелетий, — жива.
Я беру произведения Чехова, которые не заиграны театром, которые находятся в тени, это же свободная композиция. Я это делаю давно. Я сочиню на эти мотивы, потом оснащу хорошей музыкой<…
Задорны, разухабисты, лихи Те песни, что рекой с эстрады льются, Не так заметны пошлые стихи, Когда они под музыку поются.
Музыка — это язык души; это область чувств и настроений; это — в звуках выраженная жизнь души.
Музыка это один бесплотный вход в высший мир знания, которое постигает человечество, но которое не может постигнуть человек.
И, само собой разумеется, что я не стану вам здесь по правде рассказывать, как пишется великая музыка. Пусть это навсегда останется моей маленькой интимной тайной, которую я непременно прихвачу с собой – на тот свет.
MTV давно уже пора менять название, потому что это больше не тот канал, где главное — это «М» — музыка.
Полагаю, это музыка, которая не популярна. Я имею в виду, альтернатива чему? Полагаю, так должна называться музыка, заставляющая думать, как альтернатива не делающей этого.
Музыка — источник радости мудрых людей, она способна вызвать в народе хорошие мысли, она глубоко проникает в его сознание и легко изменяет нравы и обычаи.
Где не хватает слов, говорит музыка.
Я очень надеюсь на объективность, на то, что артист такого уровня, как Сергей Лазарев, в очередной раз докажет, что в России очень много талантливых артистов молодого поколения они конкурентоспособны. На уровне такого европейского форума эти артисты достойно могут представлять не только свою страну, но и музыку в целом.
После музыки такое же опустошение, как после любви, — но менее растравительно, потому что в тебе одном.
Мелодия — единственная форма музыки: без мелодии музыка немыслима, а музыка и мелодия неразрывны.
Да. Я люблю красивые ходы. И потом никто так не делал. Вообще, сейчас непосредственно музыка, создание группы — это ничто. Если ты занимаешься только написанием песен — это скучно. Если мне кто-то скажет: «Я создал группу», — я скажу: «Ты идиот.»
Я являюсь таким, каким меня создал Бог и каким сделали воспитание, обстоятельства, свойства того века и той страны, в коей я живу и действую». Чайковский П.И., Полное собрание сочинений, Том 16-А, М., «Музыка»
Разница между формальной логикой и логикой музыкальной заключается в том, что формальная логика представляет собой замкнутую структуру на уровне каждого высказывания, а музыка цельна в своей логичности.
Я не люблю насилие. Я не люблю его в себе, но оно во мне есть. Я иногда бываю жесток, и мне это не по душе. Одно из лучших свойств рок-музыки состоит в том, что она может направлять твою агрессию в творческое русло, где будет польза от этой энергии.
… Поэт — это последний человек, кто радуется тому, что его стихи перекладываются на музыку. Поскольку он-то сам в первую очередь озабочен содержанием, а содержание, как правило, читателем усваивается не полностью и не сразу. Даже когда стихотворение напечатано на бумаге, нет никакой гарантии, что читатель понимает содержание. Когда же на стих накладывается ещё и музыка, то, с точки зрения поэта, происходит дополнительное затмение. Так что, с одной стороны, если ты фраер, то тебе лестно, что на твои стихи композитор музыку написал. Но если ты действительно озабочен реакцией публики на твой текст, — а это то, с чего твоё творчество начинается и к чему оно в конце концов сводится, — то праздновать тут совершенно нечего. Даже если имеешь дело с самым лучшим композитором на свете. Музыка вообще выводит стихи в совершенно иное измерение.
Увидев немыслимые прибыли, которые получают Gap и Tommy Hilfiger благодаря своим связям с миром музыки, звукозаписывающие компании и сами начинают активно заниматься брэндингом. Они не только поддерживают работающих музыкантов с помощью изощренных технологий ко-брэндинга, но и сами группы все больше воспринимаются как брэнды и в качестве таковых проходят проверку на рынке — Spice Girls, Backstreet Boys, N’ Sync, All Saints и другие — все это уже не группы, а брэнды.
Я предпочитаю музыку, которая изобретает вселенную.
Музыка заставляет мир причинять нам меньше боли.
Джаз — это музыка для знатоков, я бы даже сказал, для избранных.
Музыка есть сокровищница, в которую всякая национальность вносит своё, на общую пользу.
Музыка — универсальный язык человечества.
Архитектура, скульптура, живопись, музыка и поэзия справедливо могут быть названы цветом цивилизованной жизни.
Я думаю, что артист — это частица народа, и, когда у него есть это ощущение, он раскрывается по-настоящему. Я хочу, чтобы все наши юноши имели возможность развиваться, сочиняют ли они музыку, добывают ли руду, выращивают ли хлеб. Именно такие возможности открывает правительство Народного единства. При нем народ получил право определять судьбу своей страны. Изменения, в которых мы участвуем, — это лучшее из того, что может происходить на моей родине…
Музыка способна оказывать известное воздействие на этическую сторону души.
В музыке есть прекрасная вещь — когда она попадает в тебя, ты не чувствуешь боли.
Что я хочу дать людям музыкой? Все, что они захотят. Все, что нравится вам. Кто-то спросил меня, что я хочу делать. Я просто ответил, я хочу… только лишь вернуть то, что музыка дала мне. И встретить всех тех, кто делает это… просто жить на Свете, на самом деле.
Есть одно непреложное правило, которому подчиняются все виды музыки, нечто вроде неписаного закона. Я не знаю, что это за правило, но всегда ему следую.
Какими бы коррумпированными, алчными и бессердечными ни становились наше правительство, наш большой бизнес, наши СМИ, наши религиозные и благотворительные организации, музыка никогда не утратит очарования.
Музыка может изменить мир, поскольку она способна изменить людей.
МУЗЫКА – гармоничное сочетание звуков и эмоций.
У музыки и поэзии нет границ и преград! Они заполняют пустоту наших душ, опустошенных ритмом современности.
С помощью музыки мы гипнотизируем людей, низводя их до примитивного уровня, и там, находя их самое слабое место, ты можешь им вбить в голову все, что угодно.
Раньше я жертвовала своим творчеством. Оставляла его на «потом», на «свободное время», которого почти и не было. Хотела быть… хорошей. «Я не могу закрыться в комнате и писать, когда муж, друзья, дети, герои рок-н-ролла, театра, кино… Когда, жизнь бьет ключом и ей без меня никак?» Поэтому, к примеру, книгу о Театре Виктюка я собирала двенадцать лет. Ужасная глупость! Писать нужно – каждый день! И только так. Я это знала. Но не могла себе позволить. А теперь могу. Совсем недавно я закончила большой проект – трилогию о музыке, музыкантах и спасении мира. Первые полторы книги я писала восемь лет. А вторые полторы – чуть больше восьми месяцев. Существенная разница. Жизненный опыт позволил мне сделать переоценку ценностей.
Шахматы, как любовь и музыка, обладают способностью делать человека счастливым.
— В чем секрет счастья? — Для меня счастье — это хорошо выспаться. Если я высплюсь, у меня будет отличный день. Я смогу писать музыку, не буду нервничать и буду очень позитивный, а значит и счастливый человек.
Бетховен может сочинить музыку, слава Богу, но он не может сделать ничего иного на земле.
Музыка — более высокое откровение, чем вся мудрость и философия. Кому открывается моя музыка, тот избавляется от всех тех бед, которые терзают других людей.
Дорогой Александр! Поздравляю тебя с юбилеем, знаю и люблю тебя как талантливого композитора от Бога. Удивительный мелодизм сделал поистине народными многие твои песни. Уверен, что твое имя, как и твоя музыка, обязательно войдут в историю отечественной эстрады. Главное, что ты продолжаешь активно работать и сейчас. Здоровья, творческих удач, любви. Спасибо за твои песни. Любящий тебя, Ярослав Евдокимов.
Музыка — это откровение более высокое, чем мудрость и философия.
Нам говорили: «Вы играете музыку дьявола». На что мы отвечали: «Но ведь это все равно музыка».
Речи правителей о желаниях народа подобны рассказам глухонемого о музыке.
Когда я стар и сер, я хочу иметь дом у моря. И рисовать. С множеством чудесных приятелей, хорошей музыкой и выпивкой. И чертовски хорошая кухня для готовки.
Кто слышит музыку, тот чувствует уединение. Становится человком.
Подобно тому как все искусства тяготеют к музыке, все науки стремятся к математике.
Когда я умру, никто так и не узнает, на какие жертвы я шла, чтобы создавать музыку. Это самое страшное для меня.
Колоссальный фрибурский орган не издаёт таких могучих, величественных звуков, как это пианино под пальцами ясновидца (так называют трезвого члена нашего клуба). Музыка пылающими стрелами вонзалась мне в грудь и — странная вещь — скоро мне стало казаться, что мелодия исходит из меня. Мои пальцы скользили по невидимой клавиатуре, рождая звуки голубые, красные, подобные электрическим искрам. Душа Вебера воплотилась в меня.
…Меня всегда из определенной области слов тянуло в неопределенную область музыки, в которую я уходил, насколько хватало сил моих.
Для меня счастье не в музыке, а в том, чтобы быть хорошим человеком и достойно жить в обществе.
Я всегда играл только ту музыку, в которую верил. Ведь, знаете ли, фанаты очень чётко чувствуют обман.
Трудно найти людей, которые имеют те же самые вкусы в музыке, как и я.
Вся суть того, что я создала, своеобразный балл монстра, музыку, аспект исполнительского искусства, я просто хочу создать пространство для моих поклонников, где они могут чувствовать себя спокойно, и они могут радоваться всему, потому что всё, что я делала в средней школе… Меня не воспринимали, и я была уродом. Поэтому я хотела бы создать такую атмосферу для своих поклонников, где они чувствуют, что несмотря на лицо, они могут жить полноценной жизнью так же, как все.
Разумеется, мои учительницы не принимали никакого участия в моих композиторских попытках и даже не знали о них; я конфузился говорить о своих сочинениях, а родители мои смотрели на них как на простую шалость, игру; да это в то время так действительно и было. Сделаться же музыкантом я никогда не мечтал, учился музыке не особенно прилежно, и меня пленяла мысль быть моряком. Действительно, родители хотели отдать меня в Морской корпус, так как дядя мой, Николай Петрович, и брат были моряки.
Музыка — это то, что может поддерживать тебя в трудную минуту, она изменила жизнь многим, люди могут верить в неё, даже если они больше не верят политикам и обществу.
Я понял, что музыка, которую я делал до сих пор, не имеет ничего общего со мной. Поэтому я вернулся в Германию, и у меня возникла идея создать проект, связанный с немецкой музыкой. Я хотел попытаться собрать машины и гитары вместе, чтобы звучало жёстко.
Я думаю, что большая часть «30 Seconds to Mars» — это не только музыка, это не только искусство. Это сообщество. Это чувство принадлежности. И не каждый поймет это, и это нормально, это просто делается для людей.
Благодаря великим певцам, музыка обрела человеческий голос.
Я всегда любил музыку и с юности хотел присоединиться к оркестру или даже джаз-бенду. Но потом, в 15 лет, я увидел съёмку, как Джимми Хендрикс поджигает гитару на сцене, и я внезапно осознал, что музыка не обязана следовать правилам, а может быть полна хаоса.
Архитектура — онемевшая музыка.
Жизнь, как пианино. С чёрными и белыми полосами, но живя, нельзя забывать, что чёрные клавиши тоже создают музыку.
Успех уходит, но музыка остается.
Музыка – это тишина, которая живёт между звуками.
В девяносто первом, когда Союз растаял, взрослые дяди делили страну, часто стреляя. А нам досталась свобода, паленая водка, джинсы-варенки и музыка в китайских колонках.
Что вызывает у меня гнев, так это высокомерие некоторых людей. Они не слушают нашу музыку, они заранее решили, что она им не нравится.
Я хотел, чтобы музыка выходила из колонок, хватала тебя за глотку, била башкой о стену и потом убивала тебя.
Создавать музыку — это как отправиться на званый обед: ты должен действовать постепенно, а не набрасываться на все подряд.
У людей есть предвзятые мнения об участниках электронных групп — вроде того, что не следует быть длинноволосым и татуированным. Я думаю, это неправильно: то, какую музыку ты делаешь, не должно диктовать тебе, как жить.
Я понял, что последние оставшиеся мне творческие годы именно так и хочу прожить. Рок — музыка прежде всего исповедальная, и я не понимаю рокеров, которые старательно поют о том, какие они хорошие. Я пишу, как живу — а по-другому не вижу смысла, иначе это будет неправда и ложь.
Комментарий=Мадонна на буклете сборника Something to Remember, 1995 год|Цитата=За последнее десятилетие вокруг моей карьеры было столько скандалов, что никто никогда не обращал внимания на мою музыку. Мои песни забывали»
Я предпочитаю музыку, которая изобретает вселенную.
…я стал слушать рок-н-ролл, и другую, более разнообразную музыку, вот поэтому мне самому тоже захотелось поиграть.
Если в течение одной минуты Вы думаете, что Вы лучше, чем шестнадцатилетняя девочка в футболке Green Day, вы горько ошибаетесь. Вспомните первый раз, когда Вы пошли на концерт вашей любимой группы. Стояли в их фирменной футболке и подпевали каждое слово. Вы не знали ничего о политике сцены, стрижках или что считалось круто. Все, что Вы знали — их музыка отличается от музыки остальных групп.
Достигнутым никогда нельзя удовлетворяться. Если ты остановился — конец твоему творчеству, и для искусства ты больше ничего не сделаешь. Все, что звучит с эстрады или в эфире, должно быть сделано на высоком уровне, с безукоризненным вкусом. Ибо музыка, и в особенности песня, — категория не только эмоциональная, но и воспитательная, идеологическая. Об этом я всегда помню.
Стих — это та же музыка, только соединенная со словом, и для него нужен тоже природный слух, чутье гармонии и ритма.
Что сказал Берлиоз своей музыкой? — ничего; но как потрясающе он это сказал!
Мне всегда нравилась музыка экспрессивная. Единственное, со временем всё больше и больше хочется добиваться этого исключительно музыкальными средствами. Искать внутренней глубины, а не внешней экспрессии.
Я верю, что можно излечить расизм, зло и ненависть — музыкой.
…в основе всякого искусства, а следовательно, и музыки, лежат определённые закономерности; исследование этих закономерностей, к которому мы с вами собираемся приступить, может быть направлено лишь на то, чтобы в какой-то мере их обосновать.
Мне один человек очень хорошо сказал про живопись: вот если тебе туда очень хочется — то это и есть хорошая живопись. То же самое и с музыкой, и со всем остальным.
Что касается меня самого, я предпочёл бы, чтобы на поминальной дате после моей смерти пели, веселились и играла музыка: Каравайчука, Десятникова и Хано?на. Но это моё личное желание.
После черты черного миллениума стало понятно, что надо все менять – менять нашу музыку. И тут мы услышали её.
Я люблю не просто прекрасные книги, а такие, которые содержат в себе воспоминания. Это как с музыкой, прочитываешь книгу снова и снова, чтобы воспоминаниями вернуться в то место и в то время.
В его действиях, как и в его музыке, многое неподготовленному человеку не понять. Родившись в семье музыкантов, уже давшей миру известных исполнителей, Ханин прославился как «бунтовщик» уже в старших классах музыкальной школы, где он исполнял навязывавшегося всем ученикам Моцарта в манере греческого модерниста Ксенакиса, и тем навлекал на себя гнев преподавателей.
Мелодией, музыкой стремятся стать все искусства (даже архитектура…), потому что Музыка — это абсолютная эмоция плюс абсолютный порядок. Ее сочетание (как и нежности и силы) порождает ту травяно-космическую энергию, которая, словно пуповина, кажется, соединяет нас с Творцом, с крылатым корнем.
Тому, кто хочет всерьёз заняться музыкой, нужно помнить: аккордеон способен заменить практически все инструменты.
Рисование — это тишина для ума и музыка для глаза.
Мы все живём в великолепное время. Мы можем писать музыку, готовить еду, рисовать картины, заниматься искусством и любовью с невероятной, беспрецедентной свободой. Это всё — здесь, только возьми и сделай.
Чтобы слушать музыку, мозги не нужны.
Вангелис пишет очень необычную музыку, именно это мне и нравится. Он идёт против правил и получается потрясающий эффект!
В Западном Берлине я был одинок и всегда в движении. В основном на концертах я видел Nirvana и других. Однажды вечером на вечеринке, на которую меня даже не пригласили, я встретил женщину, а через неё — бывшего барабанщика Fehlfarben. С ним я наконец-то снова сделал музыку. В течении долгого времени жить с тремя людьми в одной комнате была очень напряжённой, а на Востоке было дешёвое жилое помещение. Так что я вернулся.
«Лёгкая музыка». Такие песенки обычно идут под водку, как лёгкая закуска.
Мне кажется, что я действительно одарен свойством правдиво, искренне и просто выражать музыкой те чувства, настроения и образы, на которые наводит текст. В этом смысле я реалист и коренной русский человек.
Я считаю невозможным сочинять музыку на чужие слова. И я просто не понимаю, как таким способом может быть создано нечто истинно художественное.
Я слушаю только классику и национальную музыку. Никакого попа!
Скажите, какие требования ставит этот жанр киномузыки перед композитором? Как выглядит работа при создании музыки для кино? — Самое сложное требование – это избавиться от собственного эго. В работе над фильмом сталкиваются амбиции многих людей и поэтому у композитора нет возможности вести себя как звезда. Сложно, потому что, музыка для кино зависит от многих элементов, а прежде всего она сама является элементом, частью фильма. Поэтому она должна сочетаться с образом, игрой актёров, всей концепцией картины. Наличие только хорошего произведения не означает, что эта музыка будет соответствующей для данного проекта. И это самое большое мастерство в киномузыке и одновременно самая большая сложность.
Для музыки есть один закон: она должна тронуть мое сердце, прежде чем я пойму ее головой.
Быть интеллектуалом — значит задавать себе множество вопросов, не находя на них ответа. Широкий спектр идей не гарантирует единомышленников. Все, что истинно и имеет значение, — это твои чувства. Вот что значит для меня музыка.
Я бы хотел, чтобы слушатели понимали те истории, которые рассказывают музыкальные композиции.
Иногда люди говорят, что мы слишком серьезные, но это единственный способ добиться чего-нибудь. Мы не собираемся просто сидеть и ждать, а потом радоваться, если что-то вдруг произойдет. Мы амбициозны. Вынуждены быть такими.
Эпоха психоделической революции пролегла водоразделом в судьбах культуры XX века. Кислотные краски, музыка и, главное, «кислотное» отношение к людям и вещам вышли из мира галюцинаций и стали частью реальности.
Немцы очень щепетильно относятся к своей истории и к тому, как их видит остальной мир — что-то вроде „О, весь мир теперь будет думать, что мы едим людей“. Это абсурд. То же и с насилием над детьми в Америке — никто не думает, что все американцы педофилы, но искусство и музыка должны отражать самые серьезные проблемы в обществе.
Группа — это что-то больше, чем музыка, или песня, или слова. Группа — это всё таки… это… группа… это банда! Это душа…
Открывайтесь музыке полностью, дайте ей проникнуть внутрь себя и завладеть собой.
Гости, уже рассевшись за столом и выпив первые две рюмки, обсуждают предложения Антона ? джаз, блюз, русский романс, этническая музыка. В конце концов решение принято ? американская пластинка с горловым тувинским пением.
Тайна музыки в том, что она находит неиссякаемый источник там, где речь умолкает.
Хотя Ханон объявляет Сати и Скрябина своими учителями, его привлекает вовсе не музыка этих композиторов, но их склонность к смысловым параллелям – и кое-кто мог бы сказать, – даже подчинению своей музыки идее. Если верить Ханону, композитор должен быть идеологом во всём том, что касается музыкального материала. При помощи элементов игры (семантической и фонетической), парадокса, абсурда и даже бреда (словесных перевёртышей и выдумок, псевдо-цитат и вывертов наподобие лимериков) Ханон вызывает у слушателя эстетическое наслаждение или протест.
Для игры в ансамбле человеческие качества важнее музыкальных. Да-да. Если прекрасный музыкант не обладает скромностью, гибкостью, терпением, не хочет слышать партнера, он не добьется хороших результатов в ансамбле. <…> Необходимо довериться интонации партнёра, только тогда усилия каждого превратятся в музыку.
Мы знаем мировых гениев, без которых русская музыка была бы обделена, что ли. Но, впитав эту мировую культуру, нам удалось сказать свое собственное слово, которое вошло в мир не попрошайкой, не сбоку вошло, а для того чтобы насытить его колоссальной силой экспрессии, ума, таланта и той правды, той духовности, которых Запад во многом лишен. Вот этот рациональный, упорядоченный мир Запада Россия все время как бы сотрясает и заставляет вспоминать о том, что меркантилизм, вещизм — это преходящее. Но есть ценности нетленные. К ним относятся высшие проявления человеческого духа, выраженные в искусстве, в культуре, в литературе нашей.
Мне один человек очень хорошо сказал про живопись: вот если тебе туда очень хочется — то это и есть хорошая живопись. То же самое и с музыкой, и со всем остальным.
Низкорослый, узкоплечий, широкобедрый пол мог назвать прекрасным только отуманенный половым побуждением рассудок мужчины: вся его красота и кроется в этом побуждении. С большим основанием его можно бы было назвать неэстетичным, или неизящным, полом. И действительно, женщины не имеют ни восприимчивости, ни истинной склонности ни к музыке, ни к поэзии, ни к образовательным искусствам; и если они предаются им и носятся с ними, то это не более как простое обезьянство для целей кокетства и желания нравиться.
Джаз – музыка толстых.
С остроумием дело обстоит, как с музыкой: чем больше её слушаешь, тем более тонких созвучий желаешь.
Эта музыка не калечит, Болевой вызывая шок – Она легче – Её на плечи И несешь за собой, как шелк.
Репортёр: Вам не надоедает то, что на ваших концертах вы сами не слышите своей музыки из-за воплей зрителей? Леннон: Нам это неважно, у нас есть записи дома.
Андрей Батурин’: На этом наш выпуск завершён, после рекламы вас ещё ждут новости спорта и прогноз погоды. А я, Андрей Батурин, с вами на этом прощаюсь, смотрите «Ночное время» на ОРТ. Всего доброго и счастливо. (иногда — Доброй вам ночи). (удаление камеры от стола ведущего, панорама студии под музыку заставки)
Вся музыка, которую мы слышим — это рок, рок-н-ролл. Только тут уже важно отношение и понимание. Лучше говорить — попса и непопса. Попса — минимум души, а непопса — это тогда, когда ты не можешь по-другому жить, это — как воздух. У актера должна быть честность, вот это и есть непопса. Быть холеным не есть хорошо.
Если в моей жизни что-то шло не так, как я хотел, например, мне делал выговор учитель, я просто приходил домой и играл музыку. Это помогало найти гармонию с самим собой. Есть много вещей, которые могут испортить тебе настроение, одна из них — ссора с родителями. Музыка всегда помогала мне переживать подобные вещи.
Как только проект будет закончен, деловой человек сможет диктовать инструкции из Нью-Йорка и они будут немедленно появляться в его офисе в Лондоне или в другом месте. Он сможет со своего рабочего места поговорить с любым телефонным абонентом на земном шаре. Недорогой инструмент, не больше, чем часы, позволит его владельцу слушать где угодно: в море или на земле музыку или песни, речи политического лидера, выдающегося ученого или проповеди священника, находящегося на огромном расстоянии. Точно также могут быть переданы любая картина, знак, рисунок или текст.
Я не могу сказать, как возникает мелодия. Скажу одно: я работаю бесконечно, процесс не прерывается ни днем, ни ночью. Я как завод, который работает в три смены и бесперебойно производит музыку. Что бы привести в качестве примера? Ну, представьте себе рекордсмена по прыжкам в длину, который все время тренируется, чтобы быть в хорошей форме. Скажешь ему: “Прыгни на метр шестьдесят” – и он тотчас же прыгнет. Или еще пример: колодец. Колодец наполнен водой до краев: вода всегда под рукой, достаточно подойти и зачерпнуть, сколько нужно. Я подобен колодцу: чем больше из меня черпаешь, тем больше музыки прибывает. Я всегда готов что-то создавать, сочинять. И поэтому мой колодец всегда полон водой. Но если я остановлюсь, если не буду работать все время, то создавать новое станет все сложнее и сложнее. Вода в колодце начнет убывать, будет плескаться где-то на дне, и достать ее будет нелегко. Есть, конечно, еще такое таинственное понятие, как вдохновение. Но, как говорил Пикассо, существует два типа художников: те, кто ищет, и те, кто находит. Я – из тех, кто находит. Я всегда в работе, и потому в любое время готов к приходу вдохновения.
Всегда есть молодежь, которая любит народную музыку, стремится овладеть инструментами, играть, петь и танцевать исконное свое, родное…
Я не тот человек, который устраивает рейды по магазинам или светится на голливудских тусовках. Я, скорее, предпочитаю свой маленький мир. У меня есть моя собака, моя музыка, мой брат и пара друзей.
Фантазии многих парней, к огорчению, навеяны порнографией. Они веруют, что дама должна получить оргазм за 2 секунды. Но секс — это как музыка: непременно необходимо репетировать!
Не существует ничего более отвратительного, чем музыка без скрытого смысла.
Музыка свадебного шествия всегда напоминает мне военный марш перед битвой.
Моей первой любовью была классическая музыка. В детском саду мы слушали Чайковского каждый день. Я бы с удовольствием поработал с Чайковским или Клодом Дебюсси.
Если на каждом альбоме у нас есть одна или две песни, которые напоминают людям о чем-то важном в их жизни, то про нашу музыку не забудут.
Музыка так близка мне. Я могу быть сама собой и говорить то, что хочу. Я чувствую, что честна и не пытаюсь ничего скрывать. Кроме того, музыка позволяет людям понять мою сущность, как я раскрываюсь. Даже если мне неудобно о чем-то говорить, я себя нормально чувствую высказывая это через музыку.
Любовь — это тайна. Ты слушаешь музыку, и у тебя мурашки по телу. Почему? Это ощущение. То же самое и отношения между мужчиной и женщиной. Ты чувствуешь её или нет.
Он любил классическую музыку, живопись, шедевры литературы… Что ж, у каждого свои недостатки.
Успех уходит, но музыка остается.
Большинство людей всё ещё крадут музыку.
Музыка — это международный язык, выражающий эмоции и чувства людей. Это самый популярный жанр современного искусства, где, мне кажется, места хватит всем.
Определённого направления нет.
Это и есть одна из причин, почему мы заинтересованы в этом. Вот почему я пишу музыку — я не могу найти её. Я слышу её, но нигде не нахожу.
Знаю: для современной музыки почти нет правил. Начинают без всякой надобности с того, что попадётся под руку. Торопятся модулировать, чтобы казаться дерзкими. Несколько аккордов, считающихся ультрасовременными, – сюда гамму, так называемую китайскую – туда. Похоже на изготовление дамской шляпки, хотя и менее искусно. Заканчивают как придётся. Стоило ли начинать?
Вена — город музыки! Лишь то, что оправдывало себя до сих пор, оправдает себя и в будущем. С белого, жирного брюха Вены, набитого культурой, с треском отлетают пуговицы, и брюхо это из года в год раздувается всё чудовищней, как труп не выловленного из воды утопленника.
Люди считают нашу музыку очень агрессивной, или злой, или какой бы то ни было, но на самом деле всё прямо наоборот. Я люблю смеяться. Мне нравится быть спокойным и улыбчивым перед шоу.
Это не треки с голосом, не стихи с музыкой — это именно песни. Чтобы не возникало вопросов, как с «Cool Cool Death»: «А что это?» — Что-что? Песни грустные пою.
Музыка это медиатор между духовной и чувственной жизнью.
Правильный взгляд на математику приводит не просто к истине, а к совершенной красоте — холодной и строгой, как скульптура; отстранённой от человеческих слабостей; лишённой вычурных уловок живописи и музыки — величественной кристальности, являющей совершенство высочайшего из искусств. Прикосновение к ней — неописуемый восторг; экстаз, освобождающий от бренной человеческой оболочки и сравнимый только с поэзией.
Перед Вами стоит важнейшая задача сделать выбор: либо Вы примете решение сыграть свою симфонию успеха, где Вы станете дирижером, либо Вы предпочтете унести с собой в могилу всю свою музыку, которая потенциально существует в Вашей душе, но так и останется не сыгранной и которую так никто и не услышит.
Такое чувство, что музыка вырастила меня, усыновила и спасла мою жизнь.
Помимо Rammstein мне всегда не хватало определённого музыкального баланса. Я не просто хотел быть парнем, который каждую ночь направляется в первичный визуальный мир, окружённый огнём и ракетами. Я музыкант. Поэтому я искал проект, посвящённый музыке. С Emigrate я нашёл именно этот баланс.
Хорошая музыка с первого раза, как правило, не цепляет, со второго обнимает, с третьего — не отпускает.
Музыка — это то, что придает мыслям энергию. Самое главное в музыке — это чувство освобождения.
Затем, когда наступила Депрессия, всё изменилось до неузнаваемости. С того момента публика стала совершенно иной, и современную музыку напрямую мало кто поддерживал.
Я всегда хотел создавать музыку, которая будет влиять на последующие поколения и вдохновлять их. Ну, в самом деле, кому интересно быть смертным?
Я не люблю жизнь. Я люблю музыку. И музыка – моя жизнь, которую я не люблю.
Необязательно в музыке, нужно просто действительно верить в то, что ты делаешь.
Я буду танцевать в ритме листьев, в музыке, которая звучит лишь светом и мелодией, костром на ветру…
Мне все равно, что люди думают о моей личной жизни. Мне плевать, что они думают о моих сиськах. Люди покупают мои песни, раскупают все билеты на мои концерты. Я получаю нереальную отдачу от своей музыки.
А та, кого мы музыкой зовем.
Одна только музыка напрямую метит в нервную систему. Всё остальное — бесполезное сотрясение воздуха.
Идеальная музыка — это тишина, а музыканты занимаются созданием красивой рамки вокруг этого совершенства.
Архитектура — онемевшая музыка.
Мне кажется, что наша лирика темная, но на наше вдохновение влияет очень много вещей. Наша музыка — не только «оперный металл» или «готический поп», наша музыка — это Evanescence.
Слушайте честную музыку, не ведитесь на стереотипы, на моду. Прислушивайтесь к своему сердцу и будьте собой!
К музыке тогда было немного другое отношение. Переезд из одной квартиры в другую состоял в общем, в перевозке магнитофона с колонками; остальных вещей, как правило, было крайне мало. Магнитофон был сердцем любого жилья; помню, увидев на улице, чьи-то вещи, выставленные для перевоза на новое место, мы были совершенно поражены отсутствием устройства для проигрывания музыки. Это было совершенно непонятно нам. Можно жить без одежды и без кровати — но как же можно жить без музыки? Вы знаете, я думаю, что мы были правы.
В чём секрет нашего долгого брака? Как бы мы ни были заняты, два раза в неделю мы выбираемся в ресторан. Свечи на столике, ужин, приятная музыка, танцы. Она ужинает в ресторане по четвергам, а я — по пятницам.
Конечно, талантливых музыкантов мало, но их, честно говоря, много и не было никогда. Так что я терпимо отношусь к молодёжным группам, и некоторые из них мне даже нравятся. Меня радует, что эта музыка продолжает развиваться, видимо, ничто в мире не сможет остановить рок-н-ролл.
Быть атеистом значит, что ты осознаёшь то, когда ты умираешь — это на самом деле так. Ты можешь делать большинство того, что ты имеешь здесь и распространять так много влияния, как ты можешь. Я верю, что ты живёшь только через влияние, которое ты распространяешь, имеешь ли ты ребёнка или пишешь музыку — неважно.
При том, что многое в панке дико, уродливо, абсолютно неприемлемо, мы должны констатировать, что это движение и его музыка были восприняты как антибуржуазные и по содержанию, и по форме.
Молли Мелдрам спрашивает Майкла Джексона: — Какие принципы ты исповедуешь, находясь на вершине? — Наверное, скромность, веру в себя и искреннюю любовь к миру. Я действительно пытаюсь помочь людям через песни и любовь к музыке, танцам, потому что я на самом деле люблю людей очень сильно.
Если я иду танцевать, то я иду танцевать, а не переминаюсь под музыку.
Музыка одна является мировым языком и не нуждается в переводе, ибо говорит душе.
Музыка — моё божество и единственная любовь, которая меня никогда не покидала.
Записывая “Back To Black“, я слушала исключительно хип-хоп и джаз. Мозги тех, кто курит, вообще расположены к хип-хопу. Эта музыка — своего рода оборонительная позиция вроде: «Катитесь ко всем чертям! Я вас знать не знаю!»
Музыка — лучшее утешение для опечаленного человека.
Я люблю быть активным, люблю творчество, я постоянно занят разными песнями, разными идеями, я ищу то, что будет интересно в будущем, звук завтрашнего дня. Музыка постоянно меняется, минута за минутой, и очень важно не стать «старой шляпой.»
Пауки любят музыку точно так же, как и большинство наших композиторов, если понимаете…
Музыка во время обеда — это оскорбление и для повара, и для скрипача.
Единственное, что я стараюсь делать, когда я сочиняю музыку — это заставить её прямо и просто выражать то, что у меня на сердце.
Музыка — это моя религия.
Немцы очень щепетильно относятся к своей истории и к тому, как их видит остальной мир — что-то вроде „О, весь мир теперь будет думать, что мы едим людей“. Это абсурд. То же и с насилием над детьми в Америке — никто не думает, что все американцы педофилы, но искусство и музыка должны отражать самые серьезные проблемы в обществе.
Мы работали с Джимом Склавуносом, и он рассказывал, каково было играть с The Cramps. Для этого ты должен был жить с ними, полностью отрезав себя от общения со своими друзьями. Тебе пришлось бы повсюду таскать с собой зонтик, чтобы кожа не загорала. Я думаю, когда ты живешь такой жизнью, это становится твоим миром и отражается на твоей музыке. Это же относится и к нам — у нас свой мир.
Если ничего не срабатывает: музыка погромче, улыбка на всё лицо и средний палец вверх сделают своё дело!
Все, что меня раньше увлекало: блестящие балеты, современные картины и музыка, все это мне кажется теперь бесцветным и безвкусным. Я жажду Истины, лишь Истины, Света и Добра!..
Не судите человека по его виду. У меня дрэды и я слушаю классическую музыку. Неожиданно, правда?
Если бы был рай на земле, не было бы ни романов, ни музыки. Может быть, всё-таки нам нужно себя поздравить с тем, что этого рая нет.
Увидев немыслимые прибыли, которые получают Gap и Tommy Hilfiger благодаря своим связям с миром музыки, звукозаписывающие компании и сами начинают активно заниматься брэндингом. Они не только поддерживают работающих музыкантов с помощью изощренных технологий ко-брэндинга, но и сами группы все больше воспринимаются как брэнды и в качестве таковых проходят проверку на рынке — Spice Girls, Backstreet Boys, N’ Sync, All Saints и другие — все это уже не группы, а брэнды.
Музыка, когда она совершенна, приводит сердце в точно такое же состояние, какое испытываешь, наслаждаясь присутствием любимого существа, то есть, что она дает, несомненно, самое яркое счастье, какое только возможно на земле.
Рок-н-ролл времен Элвиса Пресли — это уход одной ветви музыки от всего того, что делалось до этого в искусстве и культуре. Рок противопоставил себя всему опыту человечества. Его люто ненавидело старшее поколение. Поднимались волны негодования, шли бурные общественные дискуссии. И все это происходило потому, что новая музыка отрицала весь предыдущий опыт в искусстве, противопоставляла себя ему.
Любимые вещи: музыка, природа, стихи, одиночество. Любила простые и пустые места, которые никому не нравятся. Люблю физику, её загадочные законы притяжения и отталкивания, похожие на любовь и ненависть. Люблю всё большое, ничего маленького. И кошек, а не котят. Кошками не брезгую, пускай спят на голове, как они это любят. И, чем больше узнаю людей — тем больше люблю деревья! Обмираю над каждым. Я ведь тоже дерево: бренное, льну к вечному. А потом меня срубят и сожгут, и я буду огонь…
Рок звезды принимают наркотики, чтобы бежать от реальности. Само по себе бытие рок звездой — это идеальный путь прочь от реальности. Знаешь, делать музыку и выступать — это здорово! Но переодеваться? Сниматься в клипах? Фото сессии? Это полное дерьмо.
Музыка обманчива: она может перенести человека в рай, который действительно существует.
Экономика везде есть. Люди, которые пришли на наши концерты и заплатили деньги, где-то их заработали. Мы не свободны от денег при любом раскладе. Поэтому я не очень люблю, когда нас классифицируют как андеграунд. Мы делаем нормальную поп-музыку, мы играем поп-песни, мы в принципе не против, чтобы нас крутило максимально большое количество радиостанций и женщины на свадьбах пели бы не Аллу Пугачеву, а нас. Другое дело, что у меня нет таких талантливых песен, как у Аллы Пугачевой.
Музыку ведь редко воспринимают серьёзно. Моё глубокое убеждение, что средний человек боится музыки. Музыка — разрушитель его обыденного мироощущения. Она бесплотна, но способна воздействовать. Она не обязательна, поскольку создается искусственно, но в то же время всегда присутствует везде — в шумах, в ритмике. Это тайна, которая разрушает линейный мир причинно-следственных связей. Попробуйте поставить обычному человеку серьёзную музыку и заставьте его её слышать (а не слушать), то есть чтобы она звучала не просто как фон. Вы увидите, как ему будет неуютно. Именно поэтому он нуждается в таком количестве как бы «стёртой» музыки, которая создавала бы впечатление, что музыка есть, но в то же время убивала бы её сущность. Огромным количеством такой музыки, звучащей вокруг, современный человек загораживается от тайны музыки настоящей. То есть музыка звучит, чтобы её не слышать.
Мы должны жить сердцем, независимо от того, что мы делаем — пишем ли музыку, играем, работаем — надо делать это с сердцем, и это будет правильно.
Когда хочешь найти жест, когда хочешь понять, как играть на сцене, требуется только одно – прислушаться к музыке. Композитор об этом уже позаботился. Если не поленишься по-настоящему прислушаться душой и ушами – я говорю, душой и ушами, потому что ум тоже должен работать, но не слишком много, – обнаружишь в музыке каждый жест.
Пищеварительная музыка Баха. Полифония – видно большое сходство с повышенной перистальтикой кишечника. После операции удаления застарелой грыжи (профессор моск. консерватории) наметилось резкое ухудшение отношения к первой редакции «Хорошо темперированного клавира».
Это вдохновляет — узнавать, что все больше людей открыты для самопознания и музыки, которая потребует от них несколько больше, чем просто слушать.
Нужно полностью отдаваться делу, которое лучше всего получается, и наблюдать за тем, к чему это приведёт. Мы ведь ещё так молоды!… Смешно было бы представить: мне около пятидесяти, я сижу в старом кресле и говорю себе: «Мне так везло в музыке, а я растратил себя на ерунду и стал одним из неудачников. В двадцать пять лет мне нужно было заниматься музыкой!»
То, что я ищу, является неподвижным движением, то, что было бы равнозначно, что называется красноречию молчания, или как св. Иоанна на кресте, я думаю, это было бы описано термином «немая музыка.
Это моя собственная, произвольная реакция на музыку, впечатления, которые она у меня вызывает. — Может быть, это искусство? Не знаю!..
Открывайтесь музыке полностью, дайте ей проникнуть внутрь себя и завладеть собой.
Любимые вещи: музыка, природа, стихи, одиночество. Любила простые и пустые места, которые никому не нравятся. Люблю физику, её загадочные законы притяжения и отталкивания, похожие на любовь и ненависть. Люблю всё большое, ничего маленького. И кошек, а не котят. Кошками не брезгую, пускай спят на голове, как они это любят. И, чем больше узнаю людей — тем больше люблю деревья! Обмираю над каждым. Я ведь тоже дерево: бренное, льну к вечному. А потом меня срубят и сожгут, и я буду огонь…
Я бы хотела жить на улице и слушать музыку.
Экономика везде есть. Люди, которые пришли на наши концерты и заплатили деньги, где-то их заработали. Мы не свободны от денег при любом раскладе. Поэтому я не очень люблю, когда нас классифицируют как андеграунд. Мы делаем нормальную поп-музыку, мы играем поп-песни, мы в принципе не против, чтобы нас крутило максимально большое количество радиостанций и женщины на свадьбах пели бы не Аллу Пугачеву, а нас. Другое дело, что у меня нет таких талантливых песен, как у Аллы Пугачевой.
Музыка — универсальный язык человечества.
Женский оргазм совершенно другой. Он многослойный, он назревает где-то в голове, там какие-то слои, там должно сойтись куча всего. Женский оргазм — это как психоделическая музыка. Только автор понимает, что там вообще происходит.
Есть одно непреложное правило, которому подчиняются все виды музыки, нечто вроде неписаного закона. Я не знаю, что это за правило, но всегда ему следую.
Как сочинять музыку? Нужно настроить себя так, чтобы войти в некое мистическое пространство, прислушаться, попытаться понять и принять его законы, и затем, стараясь не нарушая их, осторожными шагами нащупать в нём свою собственную тропу. Если это удаётся, музыка пишется сама, а сделаешь неверный шаг, магия исчезнет и музыки не получится.
Поначалу и первые проигрыватели аудиокомпакт-дисков продавались не очень хорошо — отчасти потому, что выбор компакт-дисков был небогат. Вдруг, как по волшебству, ассортимент и проигрывателей, и дисков начал расти, и в какой-то момент критический порог был взят. Всё больше людей покупали проигрыватели, потому что предлагалось всё больше компакт-дисков, а это заставляло компании расширять их ассортимент. Любители музыки оценили новое, высококачественное звучание и удобство компакт-дисков. Так компакт-диски превратились в стандарт de facto и вытеснили грампластинки из музыкальных магазинов. («Дорога в будущее»).
Музыка рождается и льётся из души. Это наш Бог, наша религия. Внутри их душ нет истинной музыки. Они выёживаются и делают джаз за чьи-то баксы или за прелести смазливой бабёнки.
Мне нравится лишь та музыка, которая лучше, чем ее можно исполнить.
Музыка воодушевляет весь мир, снабжает душу крыльями, способствует полету воображения; музыка придает жизнь и веселье всему существующему… Ее можно назвать воплощением всего прекрасного и всего возвышенного.
Те, кого видели танцующими, казались безумными тем, кто не мог слышать музыку.
Музыка, живопись – это та призма, через которую я смотрю на мир с интересом. Без нее наше существование становится пустым.
Музыка в моей крови. Музыка — это моя жизнь, музыка — это вся вселенная для меня.
Мы собственными руками выстроили стену между собой и слушателем. Нужно было быть скромней и не играть стадионные концерты. Стадион фанатов принесет тебе деньги, но не принесет понимания твоей музыки.
Нет ничего великолепнее, чем выход на сцену перед 16000 зрителями, которые скупили все билеты. Наслаждение, которое я получаю при исполнении песен на сцене, вдохновляет меня каждый день. Это абсолютно — два года трезвости. Люди думают, что я справилась со всем. На самом деле, я только начала. Людям просто думать, что у меня нет никаких забот и я всегда готова перед камерой. На самом деле, я просыпаюсь, каждый день, как и все остальные. У меня те же заботы, те же страхи, что и у всех. Я боюсь пауков, боюсь изменений в своей прическе и боюсь быть уязвимой перед миром. Мне страшно думать, что я не достигну того, чего хочу, что не преуспею в своей музыке. Я просто молюсь за то, чтобы использовать свой голос, как свою силу. Самая тяжелая часть моей работы — это быть честной не только перед собой, но и перед всеми вокруг. Такие вещи, как терапия, заключаются в постоянном общении с людьми, которые помогли мне оказаться там, где я нахожусь сегодня. Я все еще смотрю в лицо препятствиям, проблемам — и прохожу через них так, как могу. Я сестра. Я дочь. Я боец. Люди думают, что я справилась со всем, но я все еще работаю над этим.
Конечно, серьёзным композитором мне хотелось стать как можно скорее, но, к счастью, я вовремя понял, что для этого необходимо заниматься не только практической композицией. И прежде всего – по возможности изучить вдоль и поперёк музыку, уже написанную другими композиторами.
К немузыкальной же музыке я пришёл чуть позднее, в новом сочинении, которое называется «Эффект Допплера» для 100 участников с исполнением на открытом воздухе. Она не исполнялась, не должна исполняться и никогда не будет исполняться.
Я не пишу музыку для Sony. Я пишу для людей, которые кричат в будущее, вопят на полную мощность. Ещё есть музыка, которая никогда-никогда-никогда не будет продаваться. Это музыка моего одиночества, мой настоящий дом; из которого рождаются все вещи и из которого возникнет вся моя жизнь, незапятнанная и беззаботная, полная моего собственного рождения.
Ведь столько лет во всем мире мне приписывают желание возродить античный танец! Это так неверно! Я работала, изучая античную скульптуру, вазовую живопись и отдельные, зафиксированные в живописи и скульптуре моменты античного танца, но я видела в них лишь непревзойденные образцы естественных и прекрасных движений человека. Мой танец не танец прошлого, это — танец будущего. А каков был танец древних греков в целом — мы ведь не знаем. Музыка их, по-видимому, была примитивной..
Человек воспитанный играет так, как он воспитан. А мы люди невоспитанные и можем и джаз играть, и рок, и панк. Можем и минимальную музыку играть, и шумовую.
По-моему, стихи отличаются от научного сочинения тем, что их непосредственной целью является удовольствие, а не истина; а от романа — тем, что доставляют удовольствие неопределённое вместо определённого и лишь при этом условии являются стихами; ибо роман содержит зримые образы, вызывающие ясные чувства, тогда как стихи вызывают чувства неясные и непремен¬но нуждаются для этого в музыке, поскольку восприя¬тие гармонических звуков является самым неясным из наших ощущений. Музыка в сочетании с приятной мыс¬лью — это поэзия; музыка без мысли — это просто музыка; а мысль без музыки — это проза именно в силу своей определенности.
Так немного нужно для начала… Так немного… и музыки морской… Хватит (это важно) минуты лишь одной, чтоб великим стать.
Ваше первое ощущение, когда вы видите пиратскую копию вашего альбома? — Вокруг пиратских и не пиратских вещей в последнее время раздут чудовищный шум, хотя разницы между ними нет никакой. Разница только в том, кто получает деньги за продажу копии. И мне это абсолютно всё равно. Если я вижу копию своего альбома, мне хорошо от того, что её кто-то слушает, а кто за неё получает деньги, мне неважно. За всю историю Аквариума никто из нас не получал никаких денег за альбомы, и сейчас тоже основные деньги получает выпускающая фирма, а мы — лишь небольшой процент. Почему у теперешних людей вместо музыки встали деньги во главе угла? За последние 15 лет деньги стали занимать всё более важное место и постепенно заняли место всего остального. По счастью, есть много тысяч людей, которые продолжают придерживаться более древней традиции, что деньги — только форма энергии, о которой мы договорились, что эти бумажки представляют собой такую вот форму. И они ничего не значат. Деньги не съешь, под ними не загоришь, в них не выкупаешься… Деньги — это замена, а теперь все стали замену принимать за реальность. Это большая ошибка.
Иногда на сцене я как зеркало. Моя музыка становится меньше обо мне и больше о том, что аудитория видит во мне такого, что напоминает им о себе.
Всё становится более утончённым: музыка когда-то была шумом, сатира — пасквилем, и там, где сегодня говорят «будьте любезны», некогда давали затрещину.
Я должен изучать политику и войну, чтобы мои сыновья могли изучать математику и философию. Мои сыновья должны изучать математику и философию, географию, естественную историю, кораблестроение, навигацию, торговлю и сельское хозяйство, с тем чтобы дать своим детям право изучать живопись, поэзию, музыку, архитектуру, скульптуру, гобелены и фарфор.
… час музыки в школе может перевесить любую идеологию.
Однажды утром в Гюнсбаке я сказал себе, что до 30 лет считаю себя вправе читать проповеди, заниматься наукой и музыкой, но после этого рубежа посвящу себя непосредственно служению людям.
Когда я изучал в Гарварде музыку, то была большая проблема: нам нужно было писать хоровые произведения в стиле Брамса и Мендельсона, что под конец очень угнетало, поскольку ты понимал, насколько хорош Брамс и насколько плох ты.
Можно смело сказать, что мы играем оккультную музыку. Поэтому она не нравится домохозяйкам. Если домохозяйки начнут слушать такую музыку и относиться к ней всерьёз, то было бы неплохо. Прогресс пошёл бы быстрее на планете.
А еще хочется побыть музыкантом. По-моему, музыка – это самый короткий путь к эмоциям и чувствам людей, и самый простой для самовыражения.“
«Клуб одиноких сердец сержанта Пеппера» — первый альбом, не содержащий ни одной танцевальной мелодии. Впервые в истории рок-музыки альбом сделан по сюитному принципу: он не делится на отдельные песни, его надо слушать от начала до конца, так как его значение можно понять лишь в процессе целостного восприятия.
Три степени «Му» взросления девочек: Мультики, Музыка, Мужики.
В стихах моих не музыка живёт.
Моя активная музыковедческая работа, ставшая основной и, фактически, единственной статьёй дохода, отнюдь не ограничивалась только печатной продукцией. <…> наконец, рецензий на книги, статьи и на музыку композиторов, вступающих в члены Союза.
Я прекрасно понимаю предназначение спячки. Так приятно иной раз завалиться в берлогу, выкрутить музыку на полную, поиграть в пинг-понг, а потом, снова почувствовав голод, выбраться наружу и устроить всем настоящий ад.
Я спокойно покину планету, потому что знаю — после меня останется моя музыка.
Что вы вообще хотите сказать своей музыкой, на кого всё это рассчитано?
Музыка — это не Бах, и не Бетховен, а консервный нож для открывания души.
В музыке результат больше зависит от внутреннего драйва, чем от мастерства.
Музыка — это не Бах, и не Бетховен, а консервный нож для открывания души.
Музыка подобна драме. Королева (мелодия) пользуется большею властью, но решение остается всегда за королем.
Если ты Сатана, то ты и здесь опоздал. Понимаешь? Ты зачем пришел сюда? Играть, ты говорил? Искушать? Смеяться над нами, людишками? Придумать какую-нибудь новую злую игру, где мы плясали бы под твою музыку? Но так ты опоздал. Надо было приходить раньше, а теперь земля выросла и больше не нуждается в твоих талантах.
Мой мир только внешне очень мирный и чистый. Да, в нем чистые тротуары… Да, нет резни… Да, мы все беспрерывно говорим о литературе, искусстве, музыке, смотрим возвышенные зрелища, говорим о гуманности и бесценности человеческой жизни… но что-то делает нас готовыми убивать, жечь, разрушать. Хуже того — убивать без той злобы, страсти, ликования, с которыми убивают крестоносцы!
Я расцениваю Алистера Кроули как непонятого гения 20 столетия. Как мне было тяжело давать все эти интервью и отвечать на вопросы о чёрной магии и об Алистере Кроули. Дайте мне отдохнуть! Все это была такая глупость! Мне больше нравится говорить о музыке, это интереснее…
Когда ты без денег, и мечтаешь о богатстве, думаешь, что будешь им делиться. Когда деньги всё-таки падают тебе на голову, ты решаешь держать всё это при себе. И это одна из наибольших мук. Тогда единственное утешение — музыка.
Вся музыка — народная. Я никогда не слышал, чтобы лошадь пела песню.
Замечательна формула Искандера — вера в Бога вроде музыкального слуха. Она не имеет отношения ни к морали, ни к интеллекту. Это просто такая особенность мировоззрения. Одни, глядя на закат, видят светило, вокруг которого мы вращаемся, а другие, глядя на закат, испытывают какие-то поэтические эмоции. Одно другому совершенно не мешает. Но уж позвольте мне посочувствовать тому человеку, который слыша музыку, слышит набор звуков, не более того. Вопрос: а как же спасение, принесенное Мессией — только для музыкально одаренных? Ответ: Боюсь, что да. Но можно научиться слышать музыку. Спасения нет для того, кто не хочет спасаться.
Это на самом деле не о наших песнях, это было визуальным элементом наших видео, который заставляет людей слушать нашу музыку.
Искусство, обобщающее живопись, скульптуру, архитектуру и музыку является посредником между ними и примирителем, между природой и человеком. Это, следовательно, сила гуманизации природы, вливающая мысли и страсти человека во всё, что является предметом его созерцания.
Моя цель — единение с музыкой. Я просто посвящаю этому искусству всё в своей жизни.
Музыка — единственный всемирный язык, его не надо переводить, на нем душа говорит с душою.