Цитаты из Ромео и Джульетта о любви

У бурных чувств неистовый конец, Он совпадает с мнимой их победой. Разрывом слиты порох и огонь, Так сладок мед, что, наконец, и гадок: Избыток вкуса отбивает вкус. Не будь ни расточителем, ни скрягой: Лишь в чувстве меры истинное благо.

Она, подобно яркому бериллу В ушах арапки, чересчур светла Для мира безобразия и зла. Как голубя среди вороньей стаи, Ее в толпе я сразу отличаю. Я к ней пробьюсь и посмотрю в упор. Любил ли я хоть раз до этих пор? О нет, то были ложные богини. Я истинной красы не знал доныне.

Не повенчав, с такою речью страстной Вас оставлять одних небезопасно.

К угоднице спаломничают губы И зацелуют святотатства след.

Влюбленный дух, наверно, невесом, Как нити паутины бабьим летом.

Хотела б я восстановить приличье, Да поздно, притворяться ни к чему. Ты любишь ли меня? Я знаю, верю, Что скажешь «да». Но ты не торопись.

Я здесь, и весь я твой.

Богатство чувств чуждается прикрас, Лишь внутренняя бедность многословна. Любовь моя так страшно разрослась, Что мне не охватить и половины.

— Вот с губ моих весь грех теперь и снят.
— Зато мои впервые им покрылись.
— Тогда отдайте мне его назад.

Однако в тех, где побеждает зло, Зияет смерти черное дупло.

Любовь юнцов не в душах, а в глазах.

У бурных чувств неистовый конец,
Он совпадает с мнимой их победой.
Разрывом слиты, порох и огонь,
Так сладок мёд, что наконец и гадок.
Избыток вкуса отбивает вкус.
Не будь ни расточителем, ни скрягой:
Лишь в чувстве меры истинное благо.

Как можешь ты судить о том, чего
Не знаешь?..

Хочу того, чего мне не хватает.

Речь о сновиденьях. Они плоды бездельницы-мечты И спящего досужего сознанья. Их вещество – как воздух, а скачки — Как взрывы ветра, рыщущего слепо То к северу, то с севера на юг В приливе ласки и порыве гнева.

Светло на небе — сумрак на душе…
Любовь во сне сама с собой играла,
Следя за бегом призрачных теней.

Любовь — слепая, говорят,
Но и без глаз дорогу к цели видит.

Богатство чувств чуждается прикрас, Лишь внутренняя бедность многословна.

С тобою рядом — мой родимый дом.

Слезливостью ты баба, А слепотой поступков – дикий зверь.

Игру понаблюдаю из-за плеч, хоть, кажется, она не стоит свеч.

Вы строили для дочки счастья планы? Счастливейшие умирают рано.

Влюбленные по тонкой паутине,
Что в воздухе летает в летний зной,
Могли б ходить…

Им меры нет — чем больше трачу я,
Тем больше остается у меня.

Однако время маску надевать. Ну, вот и всё, и на лице личина. Теперь пусть мне что знают говорят: я ряженый, пусть маска и краснеет.

Один огонь другого выжжет жженье,
Любую боль прогнать другая может.

Зачем ты мучаешь меня, чертовка? От этой пытки взвыли бы в аду! Итак, Ромео сам с собой покончил? Да или нет? Меня такое «да» Убьет вернее взгляда василиска. Одно такое «да» и я – не я И больше никогда собой не буду. Ответь мне: да иль нет, и слов не трать, Чтоб осчастливить или доконать.

О да, мой господин. Она решила, Что замуж не пойдет. Дай бог, чтоб ей Пришлось венчаться с собственной могилой.

Вот пятьдесят дукатов. Дай мне яду.

Безумцы глухи, а провидцы слепы.

Абсурд полнейший – я их трачу, трачу. Тем становлюсь богаче и богаче.

Ах, если бы глаза ее на деле Переместились на небесный свод! При их сиянье птицы бы запели, Принявши ночь за солнечный восход.

В минуты
Отчаянья сойдёт за вечность час…

Чрезмерно спешащий так же опаздывает, как и чрезмерно медлящий.

Любовь богаче делом, чем словами: не украшеньем — сущностью гордится.

Над шрамом шутит тот, кто не был ранен.

Твой взгляд опасней двадцати кинжалов. Взгляни с балкона дружелюбней вниз, И это будет мне от них кольчугой.

О, эта кроткая на вид любовь
Как на поверку зла, неумолима!

Ты будешь как луна непостоянен, коли в любви до гроба мне луною поклянешься.

Я лягу на кровать,
Не жениха, а скорой смерти ждать.

Ослепший вечно помнит драгоценность Утраченного зренья.

Какая же тоска Тебе часы, Ромео, удлиняет?

Не будь ни расточителем, ни скрягой — лишь в чувстве меры истинное благо.

Была с горячей кровью и страстями.

Зачем любовь, что так красива и нежна на вид,
На деле так жестока и сурова?..

Дай волю и простор своим глазам — Другими полюбуйся.

Смешалось время… смута в голове.

Но если так мужское слово шатко
Какого ждать от женщины порядка?

Прикинусь я подсвечником, приятель,
И буду посторонний наблюдатель.

А в чертах Красавиц я прочту напоминанье О той, кто без сравненья лучше всех. Забвенью все же я не научился.

Ей в праведности жить, а мне конец: Я не жилец на свете, я мертвец.

Увы, любовь, хотя она слепа,
Без глаз найдёт, какими ей путями
Дойти до нас и властвовать над нами.

Привязанности нашей молодежи Не в душах, а в концах ресниц, похоже.

Ясней, мой сын! Играть не надо в прятки,
Чтобы в ответ не получить загадки.

Смешалось время… смута в голове.

Кипеть – уйдешь. Вскипишь – и наутек, как молоко. А смелый упрется – не сдвинуть.

Торопись неспешно, ибо упадешь, когда ногой зацепишься за камень незаметный.

Ни тот и ни другой, раз эти оба
Твои враги до гроба.

Полезно все, что кстати, а не в срок.

Для длинной повести мое дыханье. Простертый на земле Ромео – муж Джульетты, и она – жена Ромео.

Ну что ж, пусть будет то, что быть должно.

Пуста и холодна постель моя —
Пускай не муж, так смерть возьмет меня.

Чума пади на оба ваших дома,
Я из-за вас стал пищей для червей…

К подругам мы, как школьники домой, а от подруг, как с сумкой в класс зимой…

Тоска о том, кто б мог их сократить.

Живой меня заколотите в гроб.

Когда ты мне об этом говоришь, Ты мне топор вручаешь на подносе, Чтоб мне с улыбкой голову срубить.

Уж лучше я умру, чем так страдать!

Любовь – безумье мудрое: оно
И горечи и сладости полно.

Так сладок мёд, что, наконец, он горек. Избыток вкуса убивает вкус.

Им по незнанью эта боль смешна. Но что за блеск я вижу на балконе? Там брезжит свет. Джульетта, ты, как день! Стань у окна. Убей луну соседством; Она и так от зависти больна, Что ты ее затмила белизною.

О, здесь себе найду покой, навеки нерушимый; стряхну я иго несчастливых звезд с моей усталой плоти.

О, эта кроткая на вид любовь Как на поверку зла, неумолима!

Я прозакладую своих четырнадцать зубов, даром что их только четыре, что нету. Сколько до Петрова дня?

Мы днём огонь, как говорится, жжём.

Ромео, сущность чувств моих к тебе Вся выразима в слове: ты мерзавец.

Воспламенившееся море слез, Раздумье – необдуманности ради, Смешенье яда и противоядья. Прощай, дружок.

Я отправлюсь в путь к ее могиле, И выпью рядом за здоровье милой.

Нельзя гордиться тем, что ненавидишь.

Влюблённым отрадно свиданье,
Как пьяным студентам гулянье.
И так же горька им разлука,
Как бедным студентам наука.

Что есть любовь? Безумье от угара, Игра огнем, ведущая к пожару. Воспламенившееся море слез, Раздумье – необдуманности ради, Смешенье яда и противоядья.

Повалишься, ее не придави…

Ее сиянье факелы затмило. Она, подобно яркому бериллу В ушах арапки, чересчур светла Для мира безобразия и зла.

Ромео не дурак: Он дома и, наверное, в постели.

Готов принять разлуку, смерть, отчаянье
За нежный взгляд, за свежесть милых уст.

Но я честнее многих недотрог, Которые разыгрывают скромниц.

Две знатные фамилии, равно
Почтенные, в Вероне обитали,
Но ненависть терзала их давно, —
Всегда они друг с другом враждовали.

И добродетель стать пороком может,
Когда ее неправильно приложат.
Наоборот, деянием иным
Порок мы в добродетель обратим.

Обманчивой луною не клянутся деве юной. Уж лучше в верности клянись своею головою.

Ну, значит у безумцев нет ушей.

Моя любовь напрасных слов не ищет —
Она и так безмерно разрослась

Это способ Признать за ней тем больше совершенств.

Сто тысяч раз прощай!

Прощай! Не знаю, Увидимся ли вновь. Холодный страх Пронизывает кровь.

Я повторю, что говорил и раньше:
Мое дитя ещё не знает жизни;
Ей нет ещё четырнадцати лет;
Пускай умрут ещё два пышных лета –
Тогда женою сможет стать Джульетта.

Нам губы для молитв даны богами.

Здесь вечный отдых для меня начнется.
И здесь стряхну ярмо зловещих звезд
С усталой шеи. — В последний раз,
Глаза, глядите; руки, обнимайте!
Вы, губы, жизни двери, поцелуем
Скрепите договор с корыстной смертью!

Торопись неспешно, ибо упадешь, когда ногой зацепишься за камень незаметный.

Мне так приятна мука расставанья,
Что до утра твердила б «До свиданья!».

Натерла я себе соски полынью и села у голубятни на солнечный припек.

Будь мудр: тем, кто спешит, грозит паденье.

Чем лучше цель, тем целимся мы метче.

Какой для ненавистников урок, Что небо убивает вас любовью!

Эта дурацкая любовь похожа на шута, который бегает взад и вперед, не зная, куда ему сунуть свою погремушку.

Дай факел мне. Пусть пляшут дураки.
Половики не для меня стелили.
Я ж со свечой, как деды говорили,
Игру понаблюдаю из-за плеч,
Хоть, кажется, она не стоит свеч.

Неужто я ослеп совсем, когда тебя я просмотрел.

Вот золото, гораздо больший яд И корень пущих зол и преступлений, Чем этот безобидный порошок.

Пусть пляшут дураки. Половики не для меня стелили.

Моя бездонна щедрость, словно море, Моя любовь, как море, глубока.

Поступай, Как хочешь — только знай, что ты мне больше Не дочь. Я не скажу с тобой ни слова.

Ну, няня… Чем ты так огорчена? Дурных вестей не множь угрюмым видом, Но если сообщенья хороши, Их портит кислая твоя улыбка.

Говорят, Юпитер пренебрегает клятвами любви.

Прощай, любимый, за твое здоровье Я пью до дна!..

Кто слишком поспешает — опаздывает, как и тот, кто медлит.

Кто ран не знал, над раною хохочет…

Плох тот повар, который не лижет себе пальцев. Таких вон.

С меня и собственной тоски довольно, А ты участьем делаешь мне больно. Заботами своими обо мне.

Она не в шутку женщина, приятель.

А разве страсть во власти наших глаз?

Нет, не клянись обманчивой луной
В любви до гроба деве молодой!
Иль будешь, как луна, непостоянен…

И золотое содержанье книг Нуждается в застежках золотых.

Искать того напрасно, кто не желает, чтоб его нашли.

Он пригвоздил меня стрелой навылет.
Я ранен так, что крылья не несут.
Под бременем любви я подгибаюсь.

Я умираю, едва успев тебя поцеловать.

Как ширь морская. Чем я больше трачу,
Тем становлюсь безбрежней и богаче.

Ромео Я потерял себя, и я не тут. Ромео нет, Ромео не найдут.

Поплакать в меру – знак большой любви, А плач без меры – признак тупоумья.

Будь любовь слепа, она так метко Не попадала б в цель.

Обострено мышленье человека, Когда он ищет смерти.

Стыдитесь! Тише! Слезы не исход В несчастии.

Злее нет любви недуга.

Она затмила факелов лучи!
Сияет красота её в ночи,
Как в ухе мавра — жемчуг несравненный.
Редчайший дар, для мира слишком ценный?
Как белый голубь в стае воронья —
Среди подруг красавица моя.

Сказывают сказки, Что жаворонок жабе строит глазки.

Какое зло мы добротой творим! С меня и собственной тоски довольно, А ты участьем делаешь мне больно. Заботами своими обо мне Мою печаль ты растравил вдвойне. Что есть любовь? Безумье от угара, Игра огнем, ведущая к пожару. Воспламенившееся море слез, Раздумье – необдуманности ради, Смешенье яда и противоядья. Прощай, дружок.

К примеру, этого цветка сосуды: Одно в них хорошо, другое худо.

Тогда лишь двое тайну соблюдают,
Когда один из них её не знает.

Из-под руки Ромео Тибальт ранит Меркуцио и скрывается со своими сообщниками.

Здесь оставлю свою неумирающую суть
И бремя рока с плеч усталых сброшу.
Любуйтесь ей в последний раз, глаза!
В последний раз ее обвейте, руки!
И губы, вы, преддверия души,
Запечатлейте долгим поцелуем
Бессрочный договор с небытием…

Каменные ограды остановить любовь не могут.

Спокойной ночи! Я тебе желаю Такого же пленительного сна, Как светлый мир, которым я полна.

Скажи больному у его одра, Что не на шутку умирать пора.

Ты нищ и низок — и при этом ты Боишься умереть?

Старый зайка серый, старый зайка серый;
Блюдо в пост он — хоть куда!
Только зайка серый пролежал без меры
И протух он, — вот беда!

Спи мертвым сном, невинно убиенный, Покойником-убийцей погребенный.

Меня перенесла сюда любовь,
Её не останавливают стены.

Затянулись расставанья муки. Я б все еще твердила: До свидания! Тысячу раз.

Мой друг, где целоваться вы учились?

Поживешь дольше — наживешь больше.

Ты удивил меня. Священным саном Клянусь, я думал лучше о тебе.

Когда в груди терзания и муки
И счастия несбыточного жаль,
Лишь музыки серебряные звуки
Снимают, как рукой, мою печаль.

Какой волшебной музыкой звучат Нам голоса любимых на рассвете!

Прикосновенье божеству приятно, Рукопожатье — тот же поцелуй.

Та видела, конечно,
Что вызубрил любовь ты наизусть,
Не зная букв.

Выведем их из себя. Если они начнут драку первыми, закон будет на нашей стороне.

Беда одна не ходит никогда, А движется по замкнутому кругу.

Уж лучше распроститься с жизнью разом,
Чем истощиться, мучаясь отказом.

В мужчинах нет ни в ком Ни совести, ни чести. Все притворство, Пустое обольщенье и обман.

Любовь во сне сама с собой играла, Следя за бегом призрачных теней.

Над раной шутит тот, кто не был ранен.

В золотом окне востока лик свой солнце показало.

Святой отец, молитвы воссылать.

Слепая страсть не достигает цели. Он, верно, тут под деревом застыл И сожалеет, что его царица Не ягода садовая кизил, Чтоб в рот к нему без косточки свалиться. О, если б ягодой она была!

В прикрасах и оправе не нуждается истинная прелесть.

Философия — сладкое молоко в несчастьи.

Лишь это имя мне желает зла. Ты б был собой, не будучи Монтекки.

Такой мужчина, что объедешь целый свет – лучшего не сыщешь.

И так же горька им разлука, Как бедным студентам наука.

Кто сызнова затеял этот спор? Скажи, племянник, ты ведь был при этом?

Решите вы, какая с большей силой Воображенье ваше поразила. Без права на такую похвалу Дочь будет тоже ночью на балу.

Клянусь былой невинностью.

Я воплощенье ненавистной силы Некстати по незнанью полюбила? Что могут обещать мне времена ,Когда врагом я так увлечена?

Что значит имя? Роза пахнет розой,
Хоть розой назови ее, хоть нет.

Как можем мы с тобою говорить о том, чего ты чувствовать не можешь.

Природа слабодушна и рыдает,
Но разум тверд, и разум побеждает.

Но страсть их учит побеждать страданье И им находит способ для свиданья.

Мир вам, смиренный мой отец.

Он находится в том состояньи духа, в котором мы желаем тем сильней уйти от всех, чем более нас ищут.

Уберите кинжал! Благородные режутся только остротами.

Речь о сновиденьях. Они плоды бездельницы-мечты.

Здесь отдохну навек, здесь сброшу с плеч Томительное иго звезд зловещих.

Созрев так рано, рано увядает…

Так посоветуй, как мне бросить думать.

Готов принять разлуку, смерть, отчаянье За нежный взгляд, за свежесть милых уст.

Нет, не клянись обманчивой луной В любви до гроба деве молодой! Иль будешь, как луна, непостоянен…

Любовь моя! Жена моя! Конец
Хоть высосал, как мед, твое дыханье,
Не справился с твоею красотой.

Ответить — было б исповедью вам.

О, куст цветов с таящейся змеей! Дракон в обворожительном обличье! Исчадье ада с ангельским лицом! Поддельный голубь! Волк в овечьей шкуре! Ничтожество с чертами божества! Пустая видимость! Противоречье! Святой и негодяй в одной плоти! Чем занята природа в преисподней, Когда она вселяет сатану В такую покоряющую внешность?

Ведь ты влюблен, так крыльями амура Решительней взмахни и оторвись.

… в промедлении своем
Мы тратим время, точно лампы днем…

Твоя природа – восковая кукла, Когда бесстрашьем не оживлена. Твоя любовь – игра напрасной клятвой, Когда во вред для любящих.

Я все добро сложу к твоим ногам И за тобой последую повсюду.

Она принадлежала Семье и небу. Ныне лишь оно Владеет ею.

Как часто человек бывает счастлив
Лишь на пороге вечности.

И ненависть мучительна и нежность. И ненависть и нежность – тот же пыл Слепых, из ничего возникших сил, Пустая тягость, тяжкая забава, Нестройное собранье стройных форм, Холодный жар, смертельное здоровье, Бессонный сон, который глубже сна.

Я ж со свечой, как деды говорили, Игру понаблюдаю из-за плеч, Хоть, кажется, она не стоит свеч.

Любовь нежна? Она груба и зла. И колется, и жжется, как терновник.

Картина требует красивой рамы, И золотое содержанье книг, нуждается в обложках золотых.

Нет в мире самой гнусной из вещей,
Чтоб не могли найти мы пользы в ней.

Амур без крыльев — попросту урод…

Страшна здесь ненависть; любовь страшнее!

Где друг, где враг, не отличу никак!..
Что мы начнем — другие довершат…

К подругам мы – как школьники домой, А от подруг – как с сумкой в класс зимой.

Но в молодые годы крепкий сон,
Мне кажется, единственный закон.

Вонзайся в ножны, ласковый кинжал, Останься там и дай мне умереть.

Я мертв – хоть жив и говорю об этом.

Время разбросало камни – теперь и смута в черепе засела.

Земля, природы мать, — её же и могила: Что породила, то и схоронила.

Тибальт, природа чувств моих к тебе Велит простить твою тупую злобу.

Но повесть о Ромео и Джульетте Останется печальнейшей на свете…

Привязанности нашей молодежи Не в душах, а в концах ресниц, похоже.

Быть может, твой единственный алмаз Простым стеклом окажется на глаз.

Нет, это были жаворонка клики, Глашатая зари. Ее лучи Румянят облака.

Я потерял себя, и я не тут. Ромео нет, Ромео не найдут.

Любил ли я хоть раз до этих пор? О нет, то были ложные богини. Я истинной красы не знал доныне.

… но коль не любишь,
Пускай меня увидят.
Мне легче жизнь от их вражды окончить,
Чем смерть отсрочить без твоей любви.

К подругам мы – как школьники домой, А от подруг – как с сумкой в класс зимой.

Зовись иначе как-нибудь, Ромео, И всю меня бери тогда взамен!

… прошу не торопить.
Тот падает, кто мчится во всю прыть.

Прости меня! Джульетта, для чего Ты так прекрасна? Я могу подумать, Что ангел смерти взял тебя живьем.

Все плачешь об убитом? Но слезами Его не выполощешь из земли, А вымоешь – не оживить.

И брошу все блага к твоим ногам, И за тобой одним пойду по свету.

Куда пойду я, если сердце здесь?

Мое лицо спасает темнота, А то б я, знаешь, со стыда сгорела, Что ты узнал так много обо мне. Хотела б я восстановить приличье, Да поздно, притворяться ни к чему.

Прощать убийцу – значит убивать.

Моя любовь без дна, а доброта — как ширь морская.

Откуда этот неотступный мрак? Хочу понять и не пойму никак.

О, если вы такие святотатцы, Богоотступных глаз моих зрачки, Пусть ваши слезы в пламя обратятся, И вы сгорите, как еретики!

Прощай, прощай, а разойтись нет мочи,
так и твердить бы век: «Спокойной ночи…»

Ссылка хуже смерти.
Как можешь ты судить о том, чего
Не знаешь?

Что в имени? То, что зовем мы розой, —
И под другим названьем сохраняло б
Свой сладкий запах!

Слепая страсть не достигает цели.

Прости за пылкость и не принимай
Прямых речей за лёгкость и доступность.

Но старики подобны мертвецам —
Больные с виду, бледные с лица…

Да будет свет, когда душа во мраке!

Боюсь, мой друг, все только началось…

Как сразу, несмотря на слепоту, Находит уязвимую пяту!

Но это право старых хитрецов —Плестись и мешкать, корча мертвецов.

Смешалось время… смута в голове.

Ночь сердится, а день исподтишка Расписывает краской облака.

В моем уныньи книга — та же пища.
Да будет свет, когда душа во мраке!

Я воплощенье ненавистной силы Некстати по незнанью полюбила? Что могут обещать мне времена, Когда врагом я так увлечена?

Меня перенесла сюда любовь, Ее не останавливают стены. В нужде она решается на все, И потому – что мне твои родные!